«Без меня баталии не давать»
Шрифт:
— Может, хватит, Пётр Алексеевич, нас ведь ждут в Ост-Индской компании.
— Ещё вон тот фрегат осмотрим, и всё.
Однако после фрегата Петра увлекал стоявший за ним корвет, потом галиот. Он измучил не только Витзена, но и великих послов. Где-то, махнув рукой, отстал Возницын. Наконец Лефорт не выдержал:
— Питер, в конце концов, поесть надо, да и Ивашка Хмельницкий рассердится.
— Не говори, — согласился Пётр. — Жрать как волк хочу.
В Ост-Индской компании Витзен представил Петру всех директоров. Пётр жал
— Это здорово! Ваша верфь чудо! Спасибо.
А кому ж не льстят подобные хвалы, да ещё из уст государя великой державы. И директора тут же, пока гости рассаживались за столы, буквально мимоходом скучковались около Витзена, перекинулись несколькими фразами, покивали головами и расселись между гостями.
Витзен, как директор компании и бургомистр Амстердама, взял руководство застольем на себя.
— Господа, прошу наполнить ваши бокалы.
И когда бокалы были наполнены, произнёс тост за здоровье великих послов России и высокого гостя Петра Алексеевича. И едва он кончил и все поднесли ко рту чарки, как небо с грохотом окрасилось фейерверком. Пётр был в восторге. Едва выпив первый бокал, он тут же наполнил его снова и, вскочив, предложил тост:
— Друзья, а я предлагаю тост за Ост-Индскую компанию, за всех директоров её. Виват!
В темнеющем небе рассыпался фейерверк, за столом под навесом у Ост-Индской компании гремели вилки, ложки, звенели бокалы, раздавался смех, разговоры. За день все проголодались и ели с величайшей охотой. Когда первый голод был утолён, Витзен опять поднялся с бокалом, постучал вилкой по тарелке, привлекая внимание:
— Господа! Дорогие наши гости, уважаемый Пётр Алексеевич, дирекция нашей компании приняла решение предоставить вам возможность заложить на наших стапелях фрегат и самим построить его под руководством нашего лучшего баса Геррита-Клауса Поля.
Пётр, сидевший рядом с Витзеном, мгновенно вскочил, опрокинув свой стул, схватил за голову Витзена и расцеловал, сдвинув ему набок парик, расплескав вино из бокала.
— Спасибо, Николай Корнеевич! Спасибо великое, — бормотал он растроганно. От восторга в глазах его вроде и слёзы явились. — Спасибо, господа!
И, выпив свой кубок, поднял упавший стул, но не сел на него, а, приставив за спинку к столу, сказал:
— Я сейчас же еду в Саардам за инструментом.
— Но, Пётр Алексеевич, куда такая спешка, — сказал Витзен, поправляя сбившийся парик. — Завтра со светом.
— Сейчас уж ночь, считай, — уговаривали другие. — Опасно ночью-то.
— Ничего, ничего. Я пройду. Путь мне ведом.
— Франц Яковлевич, — апеллировал Витзен к Лефорту. — Что ж вы-то молчите? Уговорите.
Лефорт вздохнул и, вытерев салфеткой губы, махнул ею с безнадёжностью: мол, бесполезно. Уж он-то знал характер своего царственного друга, не имевшего привычки менять свои решения.
И Пётр ушёл, убежал даже, не простившись, не извинившись.
— Знать бы, сколь пороховой
А Пётр среди ночи приплыл в Саардам, разбудил и семью хозяина, и своих волонтёров. Вздули огонь, зажгли свечи.
— Алексашка, Гаврила, вставайте. Да поживей, засони. Аргил, проспишь царствие небесное.
— Что за пожар, мин херц?
— Ост-Индская компания даёт нам возможность заложить и построить фрегат на их стапелях.
— Что, фрегат не мог до утра подождать? — ворчал Меншиков.
— Одевайтесь быстро. Забирайте все инструменты. Отплываем немедля.
— Лёг бы ты спать, бомбардир, — посоветовал Головкин. — Утро вечера мудренее. Ночью кто ж по каналам плавает?
— В Саардам мне только ночью и приезжать теперь, пока ротозеи спят. Быстрей, быстрей.
При посадке на буер Меншиков умудрился свалиться в воду. Вымок. Матерясь, влез на палубу, а там в крохотную каюту. Пётр кинул ему куртку.
— Накинь, а то околеешь, моряк.
— Да, мин херц, бас нам заплатил вчерась за неделю.
— По скольку?
— Как и договаривались, по пяти гульденов.
— И мои отдал?
— Отдал. Тебе он накинул ещё пять.
— Ого. Это за что же?
— Ну как? Ты, чай, шишка, не нам чета. Он сказал: теперь я, мол, за эту посудину вдвое запрошу, раз её сам царь строил.
— Алексашка, скинь штаны, они ж у тебя мокрые. Там под банкой мои рабочие, вздень. Да на ветер не вылазь. Сиди уж, горе луковое.
Пётр ловил парусом ночной бриз, натягивал кливершкоты.
13
Челобитие
Утром они были уже в Ост-Индской компании на верфи. Усатый корабельный бас Геррит Поль был несколько удивлён, когда Пётр, поставив у двери инструмент, молвил:
— Мы прибыли закладывать фрегат.
Поль неожиданно закашлял, но не оттого, что подкатило, а чтобы скрыть от русских смех, — столь наивно прозвучало заявление этого долговязого царя. Прокашлявшись, он сказал:
— До закладки, ребята, ещё далеко. Надо подготовить стапель, но главное, вытесать брусья и детали для киля. Вот когда мы положим на стапель первую деталь киля, тогда и будем считать, что фрегат заложен.
— Так это когда ж случится-то? — спросил Пётр.
— Ну, если вас столько будет работать, то месяца через два-три.
— Нас будет много, мастер, столько, сколько скажете.
— Надо бы не менее десяти человек, герр...
— Питер, — подсказал бомбардир. — Хорошо, будет десять. Где прикажете нам разместиться, мастер?
— Верфь не имеет гостиницы, герр Питер. Размещение — это уж ваша забота.
— А что это за домик у ворот?
— Это дом канатного мастера.
— Он нам подойдёт, — решительно сказал Пётр. — Алексашка, ступай сыми комнату, лучше две. За ценой не стой.