Без права на ошибку. Том 3
Шрифт:
И это изменило его отношение ко мне.
Что неимоверно бесит.
Олег Шершнев ему что-то на хуй в друзьях не сдавался. Не помешало хорошее отношение девушку увести. А теперь, посмотри, блядь. Беспокоится.
Бесит, уебок.
— Из-за какой-то хуйни нужно ключи раздавать кому попало, — слова движутся под влиянием шипящей в груди кислоты.
— Ну и мудак же ты, Шершень, — хрипит в ответ расплывающийся перед залитый красной пеленой взором Левицкий.
Руки вибрируют, а мышцы болезненно скулят, разгоняя сердце до запредельной
— Саня, иди на хуй, — рычу, стискивая трещащие от напряжения кулаки.
— Успокойся, блядь, уже! — рявкает мне в лицо ядовитой слюной, а я едва сдерживаюсь, чтобы не сорваться с места. — В телефон посмотри, Лена там что-то прислала.
Лена.
Волшебное слово для зверя действует безотказно. Наплевав на пыхтящего черного дракона в дверях, я утыкаюсь в смартфон. Левицкий, не дожидаясь разрешения, закатив глаза, проходит в дом и плюхается на диван.
Предварительно переодевшись в тапочки, что, несмотря на мое сопротивление, немедленно согревает сердце.
Пролистываю миллион уведомлений, пока не нахожу важное.
Два.
Сладкое оставляю на потом, и первым открываю сообщение от Марины. Лаконичная, как никогда, моя в скором времени бывшая помощница и, по совместительству, похоже, девушка Левицкого, прислала только одно слово. Имя, точнее, и прикрепленную аудиозапись.
Последний гвоздь в крышку гроба Самуиловича. Всего пять буквы.
«Марго».
Конечно, я не удивлен. Все мы так или иначе ходили вокруг именно этого предположения, но никто не хотел верить. Бойкая помощница Павла Андреевича, его единственная оставшаяся опора сейчас, в которой он так нуждался, предала его, Лену. Всех.
«Спасибо».
Отправляю единственное слово. Мы уже все обсудили. Марина сама пожелала уволиться, пообещав, что доведет до конца дела. Крысу и благотворительный вечер.
Естественно, как и всегда, она справилась блестяще, а я наконец-то мог отпустить ее с легким сердцем. Как скажет Лена: «В загребущие лапки черного дракона».
Сообщение от Лены я открываю уже в приподнятом настроении. Плюхнувшись на диван рядом с пышащим от обиды Левой, молча протягиваю кружку. С чаем. Апельсиновое печенье — очень ароматная штука, Лена обожает. Да и у Левицкого дома все пропахло. И едва не роняю кружку, когда, перейдя по ссылке в сообщение, взгляд улавливает композицию из десяти снимков.
Лены.
В той самой «побрякушке» на шее.
И больше ни в чем.
— Еба-а-а, — тянет рядом, естественно, нихрена не успевший заметить Левицкий.
Просто у меня на лице написано. И челюсть где-то под диваном потерялась. И стояком можно людей сшибать.
— Ну ой, давай, не жадобься. Что там, а?
Пинаю мерзко хихикающего друга.
«Сохрани к себе в облако, любимый», — прилетает сообщение с подмигивающим смайликом: «Да, и ожерелье принеси. Чтобы на сцене не забыл, что ждет после».
Гнева, как
— На счет Самуиловича, — внезапно подает голос Лева, а я поворачиваюсь к посерьезневшему приятелю. — Мое мнение. Не тащи на себе. Решите вместе с Лазарем. А теперь пойдем, пока там организаторов на микрочастицы не разорвал один маленький Вишневский.
— Не хотю-у-у-у-у! — шутливо тянем вместе и смеемся, покидая стены нашего дома.
Глава 41
Лена
Глава 41. Лена
— Убери от меня эту хуйню! — сорвавшийся на фальсет визг Олега застает меня на пороге оборудованной под гримерку комнате.
— Лежик, ну ой. Не верещи, ушки закладывает. Давай, покажи мне секс, — тянет довольный чем-то до мурлыканья Лева.
Замираю у двери. Только что с трудом отбилась от толпы гостей благотворительного вечера «Жизнь детям». Мы так долго готовились, вложили силы и душу. Даже не верится, что этот день настал. А местному бомонду так и хочется облить наши труды грязью. Нет, я не боюсь ни одной из наглых рож, задающих неудобные вопросы. Их цель — померяться кошельками на вечере и размерами бриллиантов.
А еще обсудить последние новости. Моего мужа-тирана и новую невесту Жени.
От комментариев в сторону Ани и Олега с трудом сдерживаюсь, чтобы не вцепиться в наглые рожи. Лазарь же изображает столб, чем вызывает недоумение и беспокойство.
Видела, что Олег остался поговорить с ним перед выходом. И теперь не знаю, за кого переживаю больше. Потому что понимаю, о чем шла речь.
Похоже, Олег решил таки посоветоваться с братом перед тем, как вынести приговор Александру Самуиловичу.
— Я тебе эту кисточку в задницу затолкаю, — доносится злобное шипение супруга.
— Не травмируй мою детскую психику своими фантазиями! — цыкает Лева под дружный гогот вокруг.
Невольно улыбаюсь. То, что Олег постепенно вылезает из кокона, в который себя заточил, радует и питает слабые лучики надежды. Постепенно, шаг за шагом, он открывается миру. Сам того не замечает, как обрастает новыми крепкими и важными для него связями.
— Какие мы нежные, ужас. А кто с глазками подведенными по сцене прыгал? Конг-фу панда? Будь хорошим мальчиком и замри, — довольно цокает Лева.
— Давно и неправда, — бурчит мой муж, вызывая теплое покалывание в сердце.
Все началось с Жени и продолжилось с восстановлением давней связи с Аней. А теперь и отношения с Левой явно потеплели. Да и дружба с Сергеем Воробьевым идет мужу на пользу.
— Ну конечно. Лапшу собственного производства будешь ее величеству по ушкам раскладывать, а мне не надо, — тянет Лева.
— Я покроюсь прыщами, — обреченно выдыхает Олег.
— Обязательно.
— И убью тебя.
— Не-ет, Лежик. За меня посадят. Я красивый и редкий.