Без права на ошибку. Том 3
Шрифт:
— Редкостный мудак.
— От мудака слышу.
— Олег Константинович, это просто грим, — пищит незнакомый женский голос. — Легкий. Совсем. Или хотите быть, как жирный блин на фото?
— Да-а, вот Леночка то обрадуется, — крякает довольно Лева. — Что же она в свой новенький бложик выкладывать будет?
— Заткнись, — обреченно выдыхает муж.
По дружеской перепалке понимаю: похоже, Лева тоже в курсе. Не знаю, посвятил ли его Олег в свой секрет, или Николай Игоревич рассказал. Но недавно слышала, как Олег разговаривал
Мои родители, его мама, Людвиг, тетя Зи, Кирюша, группа…
Вокруг Олега там много добрых и заботливых людей. Иногда, мне становится обидно. Чуть-чуть. Ведь многим он не был нужен.
Но потом вспоминаю, что он сам сделал все, чтобы от него отвернулись.
В конце концов, с его демонами лучше бороться армией. Еще лучше, когда в этой армии есть люди, которым дорого такое чудовище, как Александр Самуилович.
«Мы любим тебя таким, какой ты есть», — отправляю мысленное послание в приоткрытую дверь.
Задумчиво поглаживаю потрескавшееся дерево. Царапаю облупившуюся красную краску ногтем.
Руки подрагивают. От предвкушения, а в груди разрастается странное волнение, когда слышу тяжелые шаги.
— Оу, парни, я ослеп, — кашляет незнакомый мужчина мне в лицо, едва распахивается дверь. — Девушка, что там по маме и зятю?
— Забронировано, — хмыкаю в ответ и протискиваясь между дверным косяком и застрявшей в ней тушей. — Как дела? Стартуем через час.
Окидываю взглядом просторное помещение, в котором с трудом помещаются четверо подростков, две девочки-гримера. И группа, про которую я только слышала, но никогда не видела воочию.
— Принцесса, твой муж боится, что прыщик на жопке вскочит, — хихикает Лева, тряся над лицом сидящего Олега пушистой кистью.
Низкая девушка в повязке с бантом страдальчески закатывает глаза. По лицу видно — еще чуть-чуть, и она сама всем кисточки по стратегическим местам распределит равномерно.
Все, кроме нее застывают и, не сговариваясь, молча пялятся на меня. Нервненько. Чувствую себя, как на экзамене. Коленки внезапно дрожат и подкашиваются, а в горле пересыхает.
— Зыркалки прикрыли, — рявкает Олег и выдергивает из рук потерявшего равновесия Левы кисточку. — Лен, пойдем отсюда.
— А грим? — кашляю, глядя на пышащего паром и пахнущего пудрой Олега.
— Мы закончили, — зевает девочка в повязке и внезапно ловко толкает на стул Леву. — Теперь вы.
— Стоп! Мы так не договаривались! — пищит нам в спину Лева, пытаясь вырваться из цепких лапок гримера, пока Олег хватает меня за руку и тянет на выход.
Едва поспеваю за ним. Как вихрь, едва не сбивает с ног.
Приятно до чертиков.
— Ничего не знаю, Марина сказала всех, — долетает обрывок фразы вместе с дружным раздавшимся хохотом.
Сердце грохочет в груди, когда понимаю, что Олег тянет меня
— А мы куда? — не успеваю пискнуть, как оказываюсь прижатой лопатками к холодной кирпичной стене.
Грохот двери ударяет ярко, четко в центр возбуждения. Олег подхватывает меня под бедра и жадно сжимает незащищенную ничем кожу. Изумрудные радужки сияют в тусклом свете лампочки накаливания, а горячее дыхание обжигает истерзанные поцелуями губы.
— Смажешь грим, — прикрыв веки от удовольствия, закидываю руки на твердую шею.
Олег дразнит. Царапает зубами губы, пробует кончиком языка. Затем забирается под платье и по варварски сминает пульсирующую промежность. Ловлю мятный стон, покусывая жесткий рот и таю во властных прикосновениях.
— Молчать, женщина, — рычит и врывается пальцами в стонущее от предвкушения лоно. — Хочу тебя.
— Слушаюсь и повинуюсь, — всхлипываю от накрывающих волн удовольствия, уперевшись лбом в твердое плечо любимого питекантропа.
Глава 42
Лена
Глава 42. Лена
В легких взрываются сотни сосновых игл, охваченных пламенем. Они трещат и разлетаются вместе с хрустящими щепками, распространяя невероятный аромат по венам. Он дурманящим туманом окутывает разум и отнимает любое желание, кроме единственного.
Принадлежать ему одному на веке веков.
От резких, напористых движений во мне в сопровождении оркестра стонов, кружится голова. Лучший мюзикл из возможных. Мы в нем и актеры, и зрители. Меня скручивает в тугой узел и одновременно развеивает по ветру.
Плевать на декорации. Грязный чулан и заваленный высокий стол вполне подходящая сцена. Или замок, кому как удобнее. Если чувствуешь сердцем, то ебанная картинка ничего не значит. Все, что на самом деле важно — человек, рядом с которым ты чувствуешь себя королевой.
Которого я плотно обвиваю ногами, пока он голодным волком вгрызается в мою шею. Сжимает освобожденную от платья грудь до мелких синяков, и врывается снова и снова разомлевшее от ласк тело.
Плевать на потекший макияж и ломающееся по шву платье. Как-нибудь разберусь после. Когда перестану выгибаться послушной лозой в руках своего укротителя.
Рыцаря. Принца. Чудовища.
На все плевать.
Даже на скрипнувшую и захлопнувшуюся дверь.
Пугаюсь лишь на секунду. Прижимаюсь к твердой груди испуганным котенком и выглядываю из-за плеча. Олег тяжело дышит, но это не мешает ему касанием нежнее перышка гладить мое лицо.
— Ты не закрыл дверь? — пищу и ерзаю, нервно хлопая намокшими ресницами. — Шершнев, ну еб твою…
Тяжелые мощные руки приземляются по обе стороны от меня, а лицо Олега оказывается в опасной близости. Он хитро щурится, рассыпая вокруг блиги пылающих изумрудов.