Безмолвная рябь
Шрифт:
— Это как попытаться изучить океан, прочесав его сетью, ячейка которой размером с футбольное поле. Что-то на ней останется, но вряд ли удастся понять что это, и откуда взялось, — миссис Вармер повернулась к мужу. — Я правильно поняла, дорогой?
— Абсолютно неверная интерпретация, и невероятно точный вывод, — рассмеялся тот, и обратился к сыну. — Берегись журналистов, они всегда все перевирают.
Последнее замечание стоило ему шутливого тумака от жены.
— Не в этом суть, — не сдавался Кирк. — Ты же сам говорил, что не бывает бесполезных экспериментов. Волна, если можно так
Отец скривился, словно съел что-то кислое, а мать рассмеялась.
— Тебе нужно было идти в журналистику, а не в экономику.
Кирк обиделся.
— У меня, между прочим, два высших образования. А не только экономическое.
— Мы оба знаем, что в университете Оклахомы, в отличии от Йеля, ты не проявлял особого рвения, — едко заметил отец.
Кирк промолчал. Диплом бакалавра физики действительно интересовал его меньше, чем полученная ранее магистерская степень по экономике. Но он и не ставил перед собой цели стать великим ученным. Разумеется, он мог бы заняться научной деятельностью, и, скорее всего, добился бы серьезных успехов, но его настоящее призвание было в управлении финансовыми потоками. Кирку было мало просто биржевых спекуляций. Ему хотелось чего-то большего, чего-то значимого. Хотелось вписать свое имя в историю, и он не видел в этом ничего невозможного. В конце концов, его отцу же это удалось.
Подняв руки, словно признавая правоту отца, он согласился:
— Хорошо, признаю, что я не великий ученный как ты. Доволен?
Отец хотел сказать, что недоволен тем, что Кирк выбрал деньги, а не науку, но Абигейл его опередила:
— Тут ты прав. Аш Вармер единственный и неповторимый.
Она взяла мужа под руку, и прижалась к плечу. Улыбнувшись, Аш поцеловал ее в макушку.
Кирк решил попробовать зайти с другой стороны.
— Я же не прошу тебя заняться разработкой антенны. Слава Богу, с этим справится любой более-менее толковый профессор.
Он выждал секунду, но отец молчал. Что ж, все равно зацепить самолюбие отца шанс был мизерный. Вряд ли человек, который создал гравитационную теорию в нынешнем виде, клюнул бы на столь примитивную приманку. Человек, чье имя и так уже навеки в истории.
Показав, что он готов к компромиссу, Кирк тяжело вздохнул, и вернулся к тому, с чего начал.
— Неужели тебе так сложно хоть раз поддержать меня? — он достал лист бумаги, и протянул отцу. — Я написал для тебя небольшую речь. Просто взгляни на нее.
Обычно спокойный Аш выпрямил спину, и годы, словно отвратительная короста, слетели с него. За столом возвышался старик, но его пылающий взгляд, осанка, звенящий голос, заставляли сомневаться в том, что видят глаза.
— Поддержать тебя? Да я всю жизнь только этим и занимаюсь! У тебя были способности к точным наукам, но ты решил, что финансы перспективнее. Ты решил воспользоваться моим именем, и открыть центр Аша Вармера, а я, проглотив гордость, улыбался на камеры. Да ты, в конце концов, не ударив палец о палец, получил Нобелевскую премию! Все, для того, чтобы ты был счастлив!
Кирк инстинктивно втянул голову
Аш сделал несколько глубоких вдохов, и продолжил значительно более спокойным голосом:
— Извини, но я не собираюсь участвовать в твоей авантюре.
Кирк лишь молча кивнул.
Взяв стакан, Аш повертел его в руке и продолжил:
— Хотя, это даже не авантюра. Какая-то детская игра «поймай инопланетянина».
— Ты не веришь в их существование? — осторожно поинтересовался Кирк.
— В нашей галактике более ста миллиардов звезд. А во Вселенной сотни миллиардов галактик. Было бы глупо верить, что мы уникальны, — ответил отец.
«Центр имени Аша Вармера, занимающийся проектом, который не поддерживает Аш Вармер — вот что по-настоящему глупо» — подумал Кирк.
— Так почему же ты отказываешься?
Если бы рядом не было матери, Кирк поспешил бы удалиться в свою комнату. Но в ее присутствии, отец не мог долго злиться. Аш Вармер уже принял решение, и уговаривать его бесполезно. Но, как говорится, вода камень точит. К тому же, как и у любого ученного, у него было слабое место. Если отца удавалось втянуть в обсуждение идеи которая ему не нравилась, то он честно начинал искать аргументы против, но сам вопрос рассматривал очень внимательно и всесторонне.
— Ну вот взять, например, саму идею отправки. Ты предлагаешь последовательно, через равные промежутки времени, отправить три волны. Так?
— Так, — кивнул Кирк. — Первая позволит наблюдателям зафиксировать факт отправки, вторая — покажет когда ждать третью, а в последнюю они смогут поместить свое сообщение.
Аш улыбнулся.
— Ты заранее приписываешь чужим цивилизациям человеческую логику. Откуда нам знать, как они мыслят? Вдруг, у них вообще нет понятия последовательности? Может быть, они считают каждое событие единичным, и никак не связанным с другими?
Сжав зубы, чтобы не ответить колкостью, Кирк постарался придать своему голосу максимально нейтральный оттенок.
— Язык математики универсален. Мы отправим сообщение, состоящее из простейших формул, которые будет легко расшифровать.
— И снова не согласен, — покачал головой Аш. — Да, наверное, это самый лучший вариант, но что если их система счисления построена на совершенно иных принципах? Что, если им понадобятся годы на дешифровку? С каким промежутком ты собираешься отправлять сигнал? Неделя? Месяц? Или двадцать лет?
Кирк молчал. В глазах Аша загорелся лукавый огонек.
— А что, если я скажу, что отправлять три волны глупо?
— Ты уже сказал, — проворчал Кирк.
— Нет, — усмехнулся Аш. — Я сказал, что идея сама по себе глупая. Но, если допустить, что волна ушла, остальные две не понадобятся.
— Что ты имеешь ввиду? — заинтересовался Кирк.
— Ты же сам говоришь, что волна пройдет через всю Вселенную. Так?
— Это следует из твоих формул, — осторожно ответил Кирк. Он не понимал куда клонит отец, и ожидал подвоха.