Безмолвный
Шрифт:
– Все в порядке? – это даже не шепот – шелест, коснувшийся твоей кожи выдох, но меня это не волнует: я не желаю отстраняться. Мне это нравится, мне это нужно. Членосос. Что ж, ну и пусть. Мне все равно. Достаточно знать, что это делает с тобой и со мной. Как может это быть оскорблением? Да это должно быть комплиментом, мать вашу!
Ты судорожно выдыхаешь и вновь втягиваешь воздух. Да, Шерлок, дыши. Дыши, не останавливайся.
– М-м-м, - ты киваешь, слегка ослабляешь хватку. Ты ничего не скажешь: здесь нет и не может быть слов. Теперь ты закрыл глаза. Это – предвкушение, не так ли. Ресницы кажутся такими
Мне хочется рассказать тебе обо всем. О своих мечтах и фантазиях, о долгих месяцах, когда был лишь твой голос, звучащий у меня в голове. Мне тебя так не хватало, Шерлок. С тобой умерла какая-то часть меня, и с тобой она вернулась обратно. Мое сердце переполнено тобой. Я понятия не имею, как рассказать тебе об этом, – слов не найти, их не хватит. Значит, должно быть достаточно того, что сейчас происходит между нами. Моих губ и языка, и того, как я ласкаю тебя ртом. Если во всем этом есть значение и смысл, Шерлок, - найди их. Это под силу только тебе. Ты услышишь меня, поймешь. Я уверен в этом.
В итоге все дело в движении, скорости и постоянном давлении. И вот ты уже задыхаешься, вздрагиваешь, напрягаешься, и с твоих губ слетают звуки, не складывающиеся в слова. Ты вцепляешься мне в волосы, и я чувствую на губах вкус твоей спермы. Это – для меня: я сделал это, а ты мне позволил. Я благодарен и, если честно, все еще немного потрясен. Потрясен, что я здесь, что ты здесь, что мир оказался настолько жесток, чтобы отнять тебя, и настолько добр, чтобы тебя вернуть. Ты крепко целуешь меня, с силой прижимаешь к себе, ласкаешь, и все так молниеносно… Потому что сейчас есть лишь ты, твой вкус и твой запах. Больше ничего не существует, и ничто не имеет значения.
*
Нас сорвало с якоря. Мостовой нет – лишь вода. Темза? Она огромна. Берега вдали кажутся размытыми серыми пятнами, и я даже не уверен толком, что это именно берега.
Ты поднимаешь парус, сделанный из брошенного в стирку белья. Гениально. Превосходная идея, Шерлок. Просто поразительная. Ты способен найти выход из положения невероятно быстро. А я только и мог, что озадаченно смотреть на воду.
Стоп. А где миссис Хадсон?
– Она в «вороньем гнезде».
«Воронье гнездо»? В «221б» оно есть? Хм… Никогда его не замечал.
– Ты видишь, Джон, - начинаешь ты, - но не…
Да, знаю. Я не наблюдаю. Слышал это уже не раз. С тем же успехом можно написать эти слова у меня на лбу: Он Не Наблюдает.
Должен признать, в этот раз собственная неспособность к наблюдению меня пугает. «Воронье гнездо»? Что, вот прямо так – на крыше? До чего странно. Как я умудрился его не заметить до сих пор? Оно сделано из обоев и шифера и, надо сказать, красивое.
– Все в порядке, Джон. Здесь мы в безопасности.
Да, думаю так и есть. Здесь Морану до нас не добраться. Мы увидим, как он подплывает на ялике, заметим задолго до того, как он начнет представлять серьезную угрозу. Мы уплывем прочь, оставив его стихии. Все порты для него закрыты. Документов у него нет, отпечатки пальцев опалены войной. Если он попытается последовать за нами, его скрутят.
План идеален.
Но ведь есть этот их безотказный вариант. У них всегда есть запасной
Мориарти захоронен в котле отопления. Он выжидает, чтобы нанести удар. Ждет, когда, щелкнув, распахнется крохотная дверца. Тогда он выберется наружу, бесчувственный и полумертвый, змеей проскользнет по лестнице в квартиру. Проползет вдоль плинтусов, укроется под кроватью и будет ждать, а когда ты уснешь рядом со мной, сожмет костлявыми руками твое горло. Он готов показать тебе новую игру, от которой ты не сможешь отказаться. Она выведет тебя за стены, в волны снаружи. Он убьет тебя ради того, чтобы умереть вместе с тобой: это все, что ему нужно.
Шерлок, он в котле. Не могу пошевелиться, не могу ничего сказать: губы застыли, смерзлись. Он в котле. Найди его. Уничтожь. Вышвырни за борт. Ты считал, что их безотказный план – просто взрывчатка, но это лишь прикрытие. Она нужна лишь, чтобы отвлечь внимание. Ты ошибся. В котле спрятано нечто опаснее взрывчатки, Шерлок. Его кости. Он не мертв, он не может умереть без тебя.
Я чувствую, что он там. Он ждет, его мертвые глаза прожигают в корпусе дыру, он планирует величайшую игру. Ведь именно это ты любишь больше всего: игры, загадки – не людей. Не меня. Ты – его любимый соперник, а он – твой.
Ты проходишь по квартире, выставляешь в окно гарпун с прикрепленной к нему простыней.
– Курс на восток, - говоришь ты, - А затем в Америку. Там проводят парады.
Полагаю, так и есть. Мы спрячемся среди миллионов, затеряемся в лентах и серпантине. Костям Мориарти придется очень постараться, чтобы обнаружить нас там. Вот только я уже слышу, как в котле открывается дверца. А тебе это слышно? Петли проржавели. Она открывается. Прислушайся, Шерлок. Здесь нужно не наблюдать – слушать.
Ветер слишком силен, тебе ничего не расслышать. А я – слышу. Я кричу, но меня ты не слышишь тоже. Он приближается. Выползает из котла наружу, мне слышно, как постукивают по полу его костяные пальцы. Он отнимет тебя у меня.
Дай сюда свое пальто, Шерлок. Я его надену, и быть может, он примет меня за тебя. Я вступлю с ним в схватку. Поднимайся наверх, к миссис Хадсон. А я буду ждать его здесь.
*
– Это противозаконно, Джон, - он что-то записывает в блокнот, достает полицейскую ленту. Собирается огородить ею кровать, невзирая на то, что это – не место преступления? Или нет? Не знаю. Не помню.
Что мы натворили? Зачем здесь Грег? Кто его впустил? И кто все эти люди, они тоже все из Скотланд-Ярда? Некоторых я знаю. Что они здесь делают?
Понятия не имел, что в спальню в принципе может поместиться столько народа.
Ты лежишь рядом со мной, дремлешь. Обнаженный, как и я сам. Именно это противозаконно? Лежать нагишом в постели с соседом по квартире? Ты обхватил меня рукой поперек живота, пальцы сжимаются на поясе. Твое дыхание вычерчивает узоры на моей коже. Полагаю, в этом и есть наша вина – мы обнажены во внеурочное время. Ничего не могу поделать: мне нужно тебя поцеловать, и плевать, сколько ярдовцев набьется в нашу спальню. Мне нужно тебя поцеловать. У тебя мягкие, податливые губы, ты задремал крепче, чем кажется. Но все равно отвечаешь на поцелуй. Господи, Шерлок, ты так мил. Кто бы мог подумать, что это так. Кто бы мог подумать.