Безвыходное пособие для демиурга
Шрифт:
Защитный зонд, как ни странно, держит именно книга, я ей симпатичен, но: сколько это может продолжаться?
Рано или поздно защита ослабнет, зонд растает, мне придется сразиться с армией наемных чернокнижников. И вовсе не факт, что я смогу вырваться отсюда живым!
Надо признать, что все было продумано до мелочей. Даниил Иванович просчитал ход моих мыслей, он смог повернуть их в нужное ему русло, он задел мою гордость, чтобы притащить сюда и устроить бойню, в которой мне подыграли.
Мышь должна дотронуться до сыра, чтобы капкан сдавил ее лапу. Все так и произошло. Размышляя
И продавец книг в переходе Метро вовсе не случайно подсунул мне Кунца. Он был в курсе моих дел.
Как он там перечислял романы авторов, заведомо мне неизвестных: «Руки вверх, мистер гремлин», «Холод Малиогонта»…
Кто знает, существуют ли эти книги на самом деле, а если и есть, то их названия, в этом случае, стали иронией, насмешкой. Меня ведь специально предупредили, что я иду прямо в засаду, что весь Орден считает меня не своим домовым или лешим, а именно засланным казачком, саксонским гремлином; и мне в лоб заявили, что впереди меня ждет холод и, возможно, глупая смерть.
И сделано это было так гениально, чтобы я умышленно не воспользовался этой подсказкой. Ведь именно непрочитанный том Кунца натолкнул меня на желание поиграть. Возможно, на книгу было наложено заклятие, но сделано это было так тонко, что я ничего не почувствовал.
Вся эта игра в бисер была настолько тонкой, что оценить ее мог только я, и именно сейчас, в последние минуты своей жизни.
Даже появление зонда было включено в план моей гибели. Перед смертью у меня должно быть время, дабы осознать все величие задуманного. Ну, кроме того, заговорщикам нужно рассредоточить магов, нарисовать мелом защитные круги, установить медные зеркала под таким углом, дабы они отражали магические удары, непременно сводя их в поле защитного зонда, чтобы любой удар, в том числе и мой собственный обрушился бы именно на меня.
Теперь меня, точно, растерзают прихвостни Даниила Ивановича! Либо своей силой, либо моей же собственной…
Эх, надо было убрать своего уполномоченного по незаконному использованию и злоупотреблению эгрегориальной пси-энергии еще вчера. Даниил Иванович первоклассный специалист, он многому научился у тех преступников, которых поймал. А я, самонадеянный глупец, слепо верил во всесилие вселившейся в меня души.
Интересно, переметнулся ли в этом спектакле к мятежнику и Павел Александрович, или все происходящее – воля случая? Ведь только мой «серый генерал» остался лежать без сознания в здании, заваленном трупами. Но, возможно, таким образом, это именно он и руководит операцией. А Даниил Иванович у него на посылках…
Есть только одно «но», неучтенное заговорщиками. Для полной адаптации души нужно не двадцать два дня, а сорок. Это означает, что душа Великого Инквизитора просто покинет мое тело и вселится в того, кто останется в живых.
Наверное, именно на это и рассчитывает Даниил Иванович.
Да, похоже, гибели не избежать. Вот только зачем такие сложности, почему со мной играли там, возле Цирка, а просто не взорвали?
Были и другие возможности совершить
Может быть, в книге есть что-то такое, что могу прочитать и понять только я? И меня не собираются убивать, а просто не знают, каким я выйду, прочитав тайные письмена?
Но, кажется, все намного проще, и истина лежит на поверхности. Орден ждал возвращения Великого Инквизитора. Может быть, кое-кто страшно недоволен, что высшая душа вселилась в меня, молодого, да еще в то время находящегося в опале?
Скорее всего, меня и убить хотят, чтобы душа вошла либо в самого Даниила Ивановича, либо – в Павла Александровича.
А то, что они схлестнутся за власть после моей смерти, точно два скорпиона – в этом я даже не сомневался.
Далеко не факт, что Даниил Иванович сам не попался в ловушку. Он подстроил мой путь сюда. Но где гарантия, что его самого, как проходную пешку, не использует уже Павел Александрович, чтобы таким образом избавится сразу от всех конкурентов?
Им всем нужна душа Великого Инквизитора как некий артефакт, как источник силы.
Но одного они все не понимают: душа эта живее их всех вместе взятых, она обычно полностью подчиняет себе разум и вымещает душу человеческую; и только для меня было сделано исключение, потому что я – и есть ее вторая половина.
Они не отдают себе отчет в том, что собрались расколоть именно мою душу, ведь вытащить из меня Великого Инквизитора таким, каким он вошел в мой разум – уже нельзя.
Интересно, почему жажда власти и денег так ослепляет даже величайшие умы, почему истинные маги вдруг теряют разум и осторожность, почему они сами приносят свою жизнь в жертву ради непонятных им идей? Что случается с комбинаторами и интриганами, которые однажды с удовольствием проигрывают дилетанту?
Они хотят душу Инквизитора – пожалуйста. Что может быть проще? Я могу разделиться. Только есть одна загвоздка. Мне придется расколоться. И в теле другого человека моя половина души не даст никому власти, а просто использует еще одно человеческое тело для своих целей.
Зонд стал тоньше. Магия книги скоро иссякнет.
Я склонился над волшебными страницами и услышал:
– Мир тебе.
Это заговорила книга, она признала меня! Но магические фолианты не разговаривают в прямом смысле, ибо у них нет гортани, они меняют тексты на своих страницах, точно сообщения в интернете.
Этого не могло быть! Нет таких книг, и не может быть! Я настолько искушен в высшей магии, что знаю точно: так вести себя может только проклятая душа великого колдуна, претворяющаяся книгой.
И это значит, что передо мной вовсе не гримуар.
А потом незнакомый текст расплылся, точно глаза мои заволокло слезой, и вдруг стал русским. Это было не заклятие. Там был описан миф.
– И тебе мир. – я облизнул пересохшие губы.
– Ты пришел. Ты принес самое ценное. Осталось лишь соединиться. Он уже идет. Я призвал вас всех. – голос шелестел, точно змея, скользящая в опавшей листве и он летел прямо с раскрытых страниц.
Меня бросило в холодный пот.
Значит, легенда о разбитом щите имеет под собой вовсе не мифическое обоснование.