Безымянная тропа
Шрифт:
У Тома сжалось сердце. Он надеялся, что справится с двумя крупными детективами, которым нравилось давить своим авторитетом, но он недооценил этих двух.
— Какую статью? — ответил Том. — Я ничего не продавал.
— Твоего имени под ней не было, но мы знаем, что она твоя, — сказал ему О’Брайан. — Репортер в «Миррор» освещает судебное дело. Любой журналист хотел бы дать своей газете эксклюзив. Единственный другой вариант — эта роскошная птичка из «Вестника». Она была достаточно умной, чтобы подцепить одного из наших, и достаточно ловкой, чтобы заставить его проговориться,
— Что означает, что остаешься ты, - добавил Скелтон. — Но ты не можешь просто ходить тут и приплачивать офицерам полиции, чтобы они сливали информацию. Мы ищем пропавшую девушку, а ты вредишь нашему расследованию.
— Я никому не платил, но я уверен, что вы оба брали взятки у журналистов. Раскрытие того, что судебный психолог помогает полиции, не мешает вам в поисках Мишель Саммерс или ее убийцы. Вы использовали медиа, с самого начала расследования. Мы — ваша лучшая возможность узнать, что ваша девушка жива, и вы знаете это.
— Мы видели, как ты выпивал с Брэдшоу, — сказал Скелтон. — Ты был с ним сегодня вечером.
— Он мой старый школьный товарищ, — сказал Том, — и я едва обменялся с ним тремя фразами сегодня вечером.
Он рассказывал некую версию правды, потому что было бы легче придерживаться ее, если бы они продолжили его допрашивать.
— У меня нет источника в Даремской Констебулярии, но, если бы и был, я бы его не назвал, особенно, коррумпированным копам, которые мне угрожают.
Скелтон оскалился.
— Это твое последнее слово?
– просто спросил О’Брайан Тома.
— Да, — сказал он с большим убеждением, чем он чувствовал.
— Вылезай из машины, — приказал О’Брайан и, когда Том не двинулся, он повторил это медленнее и более зловеще, — Выбирайся… из… машины!
Том неохотно подчинился. Он открыл дверь и шагнул на травяную обочину, готовясь к избиению.
Два детектива также вышли из машины. Скелтон крепко схватил Тома за руку и вывел его перед машиной, отведя на пару ярдов от автомобиля, а затем развернул его, чтобы он был лицом к свету фар, которые поставили на полную мощность, чтобы Том был ослеплен ими. Том прижал к глазам руку, чтобы блокировать свет, а Скелтон отошел. Том мог лишь различить две темные фигуры по обе стороны дороги.
— Последний шанс, — сержант О’Брайан сказал ему. — Назови свой источник, и мы забудем обо всем этом. Никто не узнает, что ты рассказал нам: слово скаута.
— Либо так, либо ты вообще не вернешься, — сказал ему констебль Скелтон.
В этих словах было что-то такое, пробирающее до костей, что впервые Том начал думать, что эти двое вышедших из-под контроля офицера полиции, на самом деле, могут всерьез замышлять убить его.
— Пошли вы, — слабо выдавил из себя он.
— Как хочешь, — сказал ему Скелтон, затем свет переменился, когда Скелтон отошел от машины.
Том был полностью ослеплен фарами и готовился к первому удару. Когда этого тотчас же не случилось, Том заморгал у машины. Он больше не мог видеть ни одного из мужчин. Мгновение спустя
— Да вы шутите, — сказал он про себя и, наконец, понял значение комментария Скелтона. — Пять миль (прим.: приблизительно восемь километров), — повторил он, как идиот.
Том наблюдал за задними фарами автомобиля, пока он не скрылся за поворотом. Мужчина подождал, ожидая, что они блефуют, но вскоре понял, что нет, и отправился в очень долгий путь до Грейт Мидлтона.
Глава 44
День седьмой
Том подавил зевок, пока Родди сканировал свои записи на предмет соответствующего отрывка. Хелен и Том сидели молча и ждали. Хелен была уверена, что Том избегает с ней зрительного контакта.
Верный своему слову Родди обзвонил округу и позадавал вопросы. Он позвонил им обоим этим утром и договорился, чтобы они оба зашли, но теперь, казалось, испытывал трудности с нахождением информации, которую обещал.
– Вот, - сказал он, наконец, постукивая по своим записям шариковой ручкой, - Джек Кольер вновь записался в свою старую часть, Даремскую Легкую пехоту, в тридцать седьмом году, - сказал им Родди, - они указали дату, - и он многозначительно на них посмотрел, - через шесть месяцев после того, как исчез Шон Доннеллан.
Затем он поправил сам себя.
– То есть, был убит.
– Почему он записался на сверхсрочную службу, если его брат воссоединился с Мэри, - спросила Хелен.
– Судя по тому, что сказал Сэм, проблемы Джека были бы решены?
– Отягощенная виной совесть, - ответил Том, будто это было очевидно.
Его тон разозлил ее.
– Кто знает, - сказал Родди.
– Джек служил в британских экспедиционных силах, которые сражались в арьергарде в Дюнкерке в сороковом году. С того берега было спасено больше трех сотен тысяч солдат. Джек Кольер не был одним из них.
– Только подумать, он пережил все эти сражения в Первую Мировую Войну и вернулся домой через двадцать лет, только чтобы быть убитым в другой чертовой войне, - подметил Том.
– Его удача под конец иссякла, - согласился Родди.
– Так, значит, он не остался безнаказанным, - Том язвительно сказал Хелен.
– А младший брат, Стефан?
– спросила Хелен, игнорируя Тома.
– Боюсь, что он тоже умер.
– Я надеялся, что кто-то остался жив, кто может знать правду обо все этом, кроме старой Мэри Кольер, - сказал Том, - потому что мы не добьемся ее от нее.