Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
— Поп, что ли? — прикрывшись ладонью от солнца, пробормотал красноармеец. И что есть силы закричал: — Эй! Святой отец! Погодите! Вы меня слышите?!
Москва
Август 1945 года
Пока ехали на служебном автомобиле в клинику, Валентина еще раз подробно описала внешность подозрительного пациента, а также рану, с которой тот обратился за медицинской помощью.
— На какой ладони, вы говорите? — поинтересовался Старцев.
— На правой.
— А как он ее объяснил?
—
— В столярной мастерской… А где она находится, не сказал?
— Местом работы мы не интересуемся.
— Ясно…
Иван задал еще несколько вопросов, потом замолчал. Так и доехали до знаменитой клиники на Соколиной Горе.
Дежурные медики из «травмы» удивились позднему визиту Валентины в сопровождении оперативников Московского уголовного розыска. Тем не менее к ситуации отнеслись с пониманием и предоставили всю необходимую учетную документацию.
— Вот он. Полоскаев Иван Демидович, одна тысяча девятьсот первого года рождения, — отыскав нужную запись, прочитала Валентина. — И адрес.
Старцев принял из ее рук журнал и дважды перечитал строчки, написанные простым карандашом. Пожевав губами, спросил:
— Запись целиком с его слов?
— Да.
— То есть документов при обращении вы не требуете?
— Нет, конечно, — пожала плечами молодая женщина. — По инструкции документы нужны только при оформлении в стационар. А также при обращении пациентов, проживающих в данном районе. На каждого из них в регистратуре заведена персональная карточка. В экстренных случаях (а Полоскаев пришел со свежей резаной раной) мы обязаны оказывать помощь без каких-либо документов. При подозрении на криминальный характер травмы должны сообщить в милицию. Но в данном случае был хотя и глубокий, но обычный бытовой порез.
Старцев поглядел на товарища.
— Это означает, Саша, что он мог назвать любую фамилию и придумать любой адрес. Буквально первый пришедший на ум.
Ознакомился с записью и Васильков.
— Печатников переулок, дом десять, квартира восемь, — прочитал он. И тут же преобразился: — Так это ж рядом с нашим управлением! Там пешком — минут пять!
— Может, и пять, — хмуро отозвался Иван. — Сейчас проверим, не сомневайся.
Связавшись по телефону с дежурным по управлению, Иван вызвал к означенному адресу участкового инспектора. Затем сыщики отвезли домой Валентину, оттуда поехали в Печатников переулок.
Дом под номером десять представлял собой старое трехэтажное строение с узкой металлической калиткой, прилепленной к правой боковой стене. Время было позднее, ни одно окошко в доме не светилось.
Участковый инспектор — высокий старший лейтенант лет двадцати шести — дожидался возле дома. Представившись, сыщики отворили калитку, прошли вдоль стены и оказались в небольшом, наполненном зеленью дворе.
— Нам, должно быть, в первый подъезд, — определил Старцев, заметив со стороны небольшого дворика две деревянные двери.
Вошли
Под звонком квартиры № 8 висел список из трех фамилий: «Огурцов В.М. — 1 звонок; Петренко А.И. — 2 звонка; Кац А.Х. — 3 звонка».
— Как мы и думали: никаких Полоскаевых здесь не значится, — вздохнул Старцев. — Вы вот что, товарищи, приготовьте на всякий случай оружие. Мало ли…
Васильков и участковый послушно достали пистолеты. Иван вынул из нагрудного кармана удостоверение сотрудника МУРа и, однократно нажав на кнопку, проворчал:
— Но мы все же потревожим сладкий сон товарища Огурцова…
Через некоторое время за дверью послышались шаркающие шаги. Провернулся ключ в замке, дверь приоткрылась. В образовавшейся щели появилось заспанное лицо мужчины лет шестидесяти.
— Вам кого? — недовольно спросил он. Заметив развернутое удостоверение Старцева, хозяин открыл дверь пошире и пролепетал: — Уголовный розыск? Слушаю вас, товарищи.
К служебному автомобилю возвращались молча. Забрезжившая было надежда превратилась в прах. Как Иван и предполагал, ни о каком Полоскаеве обитатели данной квартиры не слышали. Открывший дверь Огурцов совершенно не походил на странного типа с базара.
— Ничего общего, — коротко ответил Васильков на вопросительный взгляд Старцева.
Не нашел он сходства с плешивым типом и в двух других разбуженных соседях — Петренко и Каце.
На всякий случай сыщики и участковый прошлись по комнатам и поглядели на остальных жильцов. Плешивого среди них определенно не было. На все вопросы о нем испуганные домочадцы недоуменно пожимали плечами.
У машины муровцы поблагодарили участкового, постояли, покурили. И решили не разъезжаться по домам, а ехать в управление.
— Шестой час, — поглядел Иван на часы. — Все равно не усну.
— Та же история, — отмахнулся приятель.
— Тогда поехали в отдел. Во-первых, на всякий пожарный надо пробить фамилию «Полоскаев». Шансов мало, но сделать это мы обязаны.
— А что во-вторых?
— Во-вторых, Саня, заварим чайку покрепче и подумаем…
К девяти утра в отделе управления собралась вся оперативно-следственная группа Старцева. Два майора намеревались коротко пересказать коллегам суть ночных похождений, но в кабинет неожиданно вошел комиссар Урусов.
Поздоровавшись с сотрудниками, он присел за один из столов и приказал:
— Доложите о ходе следствия.
Пришлось Старцеву вместо короткого пересказа разворачивать длинное и подробное описание событий последних дней.
Комиссар внимательно слушал доклад, делая по ходу пометки карандашом в небольшом блокноте размером в половину ученической тетради. Иногда он прерывал доклад майора и выяснял интересующие его детали.
— Да-а, непростое выходит дельце, — вздохнул он, когда Иван закончил. — Стало быть, странный пациент с резаной раной как в воду канул?