Билли-талисман
Шрифт:
— Я же не получил от вас ничего, кроме головной боли, — парировал он.
— Так мы говорим не обо мне, верно? Речь идет о вас. Вы сочли невозможным встречаться с прекрасной девушкой, с которой в будущем возможны любые серьезные отношения.
— Это не так, — заметил он.
— Я думаю, это не так по той самой причине, по которой вы получили свое прозвище, — сказала она.
— Я без проблем вполне мог бы встречаться с Биной. Она довольно милая девушка и знает, как приятно провести время. В отличие от некоторых зажатых словоохотливых психологов, которых я знаю. И я отнюдь не собираюсь… жаловаться… ни в коем случае.
— Отлично. Так докажите это, —
— Согласен, — заявил он. — И лишь потому, что я сам этого хочу. И потому, что она — приятная девушка. Не мой тип, но мила. И я буду с ней столько, сколько захочу. Мне не нужен психиатр ни для того, чтобы сделать это, ни для того, чтобы потом подвергнуть себя психоанализу.
— Да я и не мечтаю об этом, — улыбнулась Кэйт, направляясь к двери. Она взялась за ручку двери, но, прежде чем повернуть ее, обернулась к Билли.
— Я могу дать вам номер Бины, — предложила она.
— Спасибо, у меня уже есть. И я прекрасно помню: Бина Горовиц, Оушен Парквей. — Он смотрел на Кэйт взглядом триумфатора. А Кэйт, по некой непонятной ей причине, была раздосадована.
Ладно, ее чувства не в счет. Она выполнила то, что от нее требовалось. Воодушевленная, она просто открыла дверь и захлопнула ее у себя за спиной.
Глава XXVII
В пятницу вечером Кэйт, боясь опоздать, пришла в ресторан «Ла Марка» на четверть часа раньше назначенного времени. Ресторан — скорее непритязательное бистро в Челси — не относился к тем малоприятным местам, где вам приходится ждать в баре, пока ваш партнер к вам не присоединится. Кэйт сидела за столиком у окна, получив возможность освежить губную помаду и уложить волосы в узел. Потом она просто ждала, очень стараясь ни о чем не думать. Рядом с губной помадой в косметичке, которую она носила в сумочке, лежала красивая голубая коробочка с парой новеньких ключей на серебряном колечке от Тиффани. Кольцо это скорее напоминало букву U с маленькими серебряными шариками на обоих концах, которые легко отвинчивались, с тем чтобы можно было добавлять или вынимать ключи. Там был также крошечный брелок. Номер, выгравированный на серебре, был зарегистрирован у Тиффани, и если бы ключи были когда-либо утеряны или провалились в почтовый ящик, можно было получить новые. У Кэйт появилось чувство, что, может быть, она дошла до предела и этот подарок — компенсация за ее охлаждение к Майклу.
Она пыталась снова и снова анализировать причину этого охлаждения. Разумеется, их секс был великолепен, и их отношения основывались на общих интересах, но все же она никогда не испытывала настоящей страсти к Майклу, как то было со Стивеном. Тем не менее она это считала плюсом. После Стивена Кэйт обещала себе больше никогда не допускать, чтобы мужчина полностью заполнял ее жизнь. И до сих пор она была более чем счастлива с Майклом. Несмотря на предубеждение Эллиота к нему, Майкл был зрелым, возможно, первым зрелым мужчиной в ее жизни, и он уважал и любил ее. В отличие от многих молодых людей, Майкл не пасовал перед ее работой, ее внешним видом, даже ее независимостью. И он не относился к мужчинам, избегавшим интимной близости. Так почему же она чувствовала в себе внутреннее сопротивление ему? Действительно ли она боялась следующего шага в их взаимоотношениях? Она так не думала. Но, как указывала
— Не желаете чего-нибудь выпить, пока ожидаете? — спросил официант, застав ее врасплох.
— Бокал «Шардонне», пожалуйста, — сказала она, почувствовав себя несколько виноватой, что, в свою очередь, раздосадовало ее.
Сделав первый глоток вина, она заметила Майкла, входящего с непривычно широкой улыбкой на лице. Она смогла еще раз убедиться, что он очень привлекателен. Не столь театрально великолепен, как тот идиот из Бруклина, но красив в общепризнанном смысле. Его волосы были густы, и малая толика серебра преждевременно примешалась к их каштановому оттенку. Очки в стальной оправе очень шли к его волосам, и Кэйт иногда гадала, знал ли он сам об этом. Хотя его плечи были несколько узковаты, это искупалось его высоким ростом. Сейчас он склонился к ней, взял рукой за подбородок и повернул ее голову так, чтобы поцеловать в губы. Она ему улыбнулась, и он уселся на банкетку напротив нее.
— Очень мило, — произнес Майкл, осматриваясь кругом. Они постоянно меняли рестораны, Майкл чаще всего ориентировался на сайт Zagat, а Кэйт полагалась на Эллиота, своего персонального специалиста по рейтингам ресторанов.
— Похоже, ты в хорошем настроении, — заметила она.
— В более чем хорошем! — подхватил Майкл. — Я получил приглашение из Остина, — просиял он. — Это просто настолько хорошо, что даже не верится.
— Это официально? — поинтересовалась Кэйт. У нее свело в желудке.
— Ну, считай, что да. Мне позвонил Чарлз Хопкинс из Фонда Саджермена и сказал — по секрету, разумеется, — что меня избрали и что я скоро получу вести из Остина.
— Ого. Так ты будешь деканом факультета?
Кэйт была очень рада за Майкла, но ее чувства смешались, и какое-то давление появилось в груди, будто бюстгальтер вдруг стал на два размера меньше. Остин, Техас, вероятно, прекрасное место, с большим университетом и живописными окрестностями. Для такого молодого человека, как Майкл, получить место руководителя факультета было почти неслыханно. Но Кэйт не желала думать о других последствиях, кроме одного: если Майкл выберет переезд, попросит ли он ее отправиться с ним? И если попросит, что она ответит? Она любила свою работу, друзей и…
Снова подошел официант.
— Что-нибудь выпить, сэр? — спросил он.
Майкл кивнул:
— Бутылку шампанского, пожалуйста.
Кэйт почти испугалась, но она лишь едва улыбнулась. Вероятно, Майкл слишком возбужден.
Когда принесли шампанское, Кэйт предложила тост:
— За самого успешного и достойного мужчину из всех, кого я знаю. — Ей показалось, что Майкл при этом покраснел. Был подходящий момент, и она полезла в сумочку и достала маленькую голубую коробочку от Тиффани. — Я не уверена, что это понадобится в Остине, — сказала она, положив коробочку между ними на стол. — Я бы выбрала что-нибудь другое, если бы знала.
Тут Майкл на самом деле покраснел, видимо, как от радости, так и от замешательства — некоторым мужчинам неловко получать подарки, а Кэйт подумала, что он, должно быть, ужасно разочарован. Но он открыл коробочку, взял цепочку с ключами и улыбнулся.
— Как изящно, — сказал он. — И как изысканно.
Они заказали ужин, и Майкл действительно выпил один-два глотка шампанского. Он большую часть времени посвятил разговору о Фонде Саджермена и Техасском университете. Кэйт была удивлена, заметив, что он не был готов к такому решению вопроса, казавшемуся ей неизбежным уже не первый месяц. Почему?