Бизнес - класс
Шрифт:
Решившись, он посмотрел на отца, наткнулся на желчное, неприязненное выражение.
И сбился.
– Что, сын, сбылась мечта идиота? Срубил деньжат по-легкому. Вижу, скоренько формируешься. Много ли заплатили?
– Достаточно!
– Дмитрий резко развернулся. Было слышно, как стремительно рушится он вниз по лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней.
– Зря вы так, - не одобрил Богаченков. У него оказался чрезвычайно тонкий слух.
– Он меня предал, - жестко отреагировал Коломнин.
– Не кто-то, а сын! Двадцати одного
– Возможно. Но чего добьетесь, отталкивая? Чтоб он теперь предавал постоянно?
Коломнин, по правде и сам недовольный собой, с удивлением мотнул головой: оказывается, у Богаченкова не только тонкий слух.
Вечером, собравшись с духом, Коломнин позвонил на квартиру Шараевой: Фархадов собирался остановиться у невестки.
Гудки гулко ухали в тишину. И в такт им у Коломнина колотилось сердце.
– Вас слушают, - послышался наконец голос Ларисы.
– Это Сергей.
– Здравствуйте, - отстраненно произнесла Лариса. Коломнин огорчился, хоть и догадался о причине официоза: она была не одна.
– Салман Курбадович засыпает. У него опять были проблемы с сердцем, интонации ее сделались приглушенными.
– Я говорить не могу, но могу слушать. Только самое главное: что все-таки стряслось по "Руссойлу"?
Коломнин отчитался. Выслушала Лариса, не перебивая.
– Я думаю, сумею убедить Салман Курбадовича приехать в банк к двенадцати.
– Свести полдела. Ситуация такова, что банк будет настаивать на финансовом контроле. Это придется принять... Алло, Лара, ты меня слышишь?
– Да, конечно. Надеюсь, мы сумеем найти преемлемое решение.
Несколько растерявшийся Коломнин не нашелся что ответить.
– У тебя неприятности?
– сдавленным голосом внезапно произнесла Лариса.
– Это мягко сказано. Меня собственный сын предал, - не удержавшись, Коломнин рассказал о том, что повергло его в шок.
Но утешать его Лариса не стала.
– Ты не прав, - жестко произнесла она.
– Я еще и не прав?!
– Не прав, Сережа. Прямолинейность - не всегда правота. Ведь с чем-то он тебя поджидал! Что-то объяснить пытался. Он -твой сын!
– Вы с Богаченковым как сговорились, - удивительно, но оттого, что она не поддержала его, на душе Коломнина стало чуть теплее. Похоже, именно этого, не признаваясь себе, он и ждал.
– Вообще-то я надеялся вытащить тебя к себе, - признался он после паузы. Я ведь теперь квартирку снимаю какую-никакую. Даже вот закупил чем стол накрыть. Может, и впрямь возьму такси, да подкачу? Ведь сколько не виделись. Соскучился я, Ларочка.
– Мечты, мечты, о ваша сладость! Не до этого сейчас, увы, - голос Ларисы вновь стал подчеркнуто официальным.
– К тому же у Салман Курбадовича повысилось давление. Так что - извините.
– А что остается делать?
– хохотнул Коломнин.
– Адресочек все-таки запиши. Так, на всякий случай.
Притворное возбуждение разом схлынуло, - и не то было тяжко, что они не смогли увидеться. А то, что
Лариса выполнила обещание: ровно к двенадцати к банковскому офису подъехал шестисотый "Мерседес". Одолженый патриарху кем-то из нефтяников. Сопровождала Фархадова лишь его невестка.
В свою очередь Коломнин сумел убедить Дашевского, что Фархадов как восточный человек, к тому же обласканный властью, чрезвычайно щепетилен в отношении этики и заставлять его ждать неприемлемо. Так что - редчайший случай - Фархадова вводил в приемную помощник президента банка, а сам президент, излучающий радость от встречи с живой реликвией, стремился навстречу с распростертыми объятиями.
При этом изъявлении высшего уважения оттаял и Фархадов. Два президента обхватили друг друга за руки и, поколебавшись, обнялись.
Коломнин незаметно показал большой палец остановившейся поодаль Ларисе. Свежая, с распущенными по плечам волосами, но одетая в строгий серый костюм, она производила впечатление, какого, видно, и добивалась: женщины деловой и одновременно - привыкшей очаровывать.
Именно так и воспринял ее Дашевский, сначала пожав протянутую ручку, а затем и поцеловав ее.
– Прошу, - он указал на заблаговременно распахнутые двери переговорной залы.
В принципе встреча сложилась на удивление удачно. Дашевский, умевший при желании быть обходительным и уважительным одновременно, неустанно сыпал комплиментами в адрес первопроходца Сибири. Фархадов, пряча удовольствие под косматыми бровями, степенно говорил о важнейшей геополитической задаче, которую взвалил он на себя, решившись поднять месторождение. Не преминув, конечно, упомянуть о поддержке, оказываемой ему всем нефтяным сообществом страны.
– После смерти сына хотел даже отказаться - силы не те, - доверительно сообщил он.
– Но - навалились: если не вы, то кто? И Вяхирев тот же, и Богданов. Да и другие. Вот тащу! Возраст возрастом, но - Россия не чужая.
И тут же Дашевский вслед невидимым Вяхиреву и Богданову замахал руками: и думать не могите об отдыхе! А нам разве чужая? С кем и работать, как не с вами!
Закончив с комплиментарной частью, перешли к существу вопроса.
– Мне доложили о положении дел в компании. Скажем прямо - финансовая ситуация чрезвычайно запутана, - Дашевский придал голосу оттенок дружеского недоумения.
– Строго говоря, в такой ситуации банк, как правило, начинает немедленные процедуры по взысканию долга. Чтоб не остаться ни с чем.
Он сокрушенно вздохнул. Брови Фархадова начали сближаться.
– Но! Здесь ситуация особая. Передо мной великий Фархадов. И этим все сказано, - умело славировал Дашевский.
– Уж кому-кому помочь. За честь почту! Так я и Коломнину вчера сказал! Ишь умники! Чуть что, давай имущество описывать. Но разорить-то чужое гнездо проще всего. А ты вот попробуй помочь уважаемому человеку. Для дела. Для страны.
Дашевский укоризненно погрозил Коломнину пальцем, и тот, подыгрывая, покаянно склонил шею.