Бизнес - класс
Шрифт:
Теперь пустующее здание с полным штатом обслуги оказалось в распоряжении двух холостякующих москвичей. Коломнину нравился пансион и особенно тайга вокруг. Иногда удавалось выбраться на лыжах. Внутри оказалось все необходимое, чтоб разгрузиться после затяжного рабочего дня. Бильярд, пинг-понг. Особенно кстати пришлась сауна, где они с Богаченковым стряхивали усталость и одновременно под пиво подводили итоги дня. Правда, попадали туда все больше за полночь.
Засиживался на работе Коломнин допоздна. Спешить ему было некуда. Дома, увы, не ждала его истомившаяся без любимого женщина. Как раз напротив, Лариса трудилась здесь же, без всяких скидок на женскую слабость. Да и не было этой слабости вовсе. Может, привиделась когда-то в тайском зное. Коломнин то и дело, скрываясь, следил за ней с нарастающим беспокойством. Эта новая, решительная женщина порой казалась ему совсем чужой. Если прежде самая мысль отвечать за кого-то, кроме собственного
Лариса и сама чувствовала, что поведение ее стремительно меняется. Порой на планерках, уловив на себе испытующий взгляд Коломнина, она улыбалась чуть извиняющейся, заговорщической улыбкой. Но - тут же, увлекшись, с прежней страстью окуналась в производственные проблемы. Даже оставшись вдвоем, они говорили почти исключительно о делах компании. И Коломнин начал теряться в догадках, следует ли Лариса согласованной меж ними линии поведения на эти четыре месяца, или сама договоренность осталась для нее где-то в прошлом, наивная, как юношеские клятвы в вечной любви.
Работы меж тем хватало. И чем далее разбирали они накопившиеся завалы, тем больше проблем извлекалось.
Основное, что предстояло решить за эти четыре месяца, было:
– "заморозить" долги компании;
– взыскать деньги с "Руссойла";
– пресечь повальное воровство;
– и, наконец, самое важное, - взять под контроль реализацию конденсата с тем, чтобы за счет получаемых денег возобновить строительство "нитки".
Самым простым оказалось решение первой задачи. Собранные вместе, поставщики покричали, поматерились от души. Но - на самом деле такого предложения давно ждали. Тем более, что первым поддержал его самый авторитетный из всех - Резуненко. И уже через несколько дней был подписан протокол, в соответствии с которым поставщики соглашаются с консервацией накопившихся за последние годы долгов, а компания "Нафта" гарантирует своевременную выплату долгов текущих. И хоть документ этот не имел юридической силы, а носил скорее характер джентльменского соглашения, для перегруженной долгами "Нафты" он стал отдушиной. Для контроля за выполнением принятого решения с согласия Фархадова в Совет "Нафты" был временно введен Резуненко. Согласились потерпеть и буровики: для них возобновление строительства "нитки" давало надежду на стабильный заработок. Все эти дни воздух в головном офисе сотрясался от непрерывных матерных проклятий и жалоб. Но выкрикивались они если вслушаться - с бодрой надеждой.
Стронулась с места и проблема с долгом "Руссойла". По поручению "Нафты" банковские юристы подали в гамбургский суд иск о взыскании долга с фирмы "Руссойл". Впрочем, значение этого события Коломнин, имевший печальный опыт "судилищ" против Острового, не переоценивал. Неспешная западная юстиция могла заниматься исковым производством и год, и два, - срок, за который российские компании успевали родиться, обрасти капиталом и скоропостижно скончаться. Главный расчет Коломнина был в другом: скандал для респектабельной западной фирмы - это всегда ущерб для репутации, а значит, убытки.
Потому руководитель "Руссойла" Бурлюк был просто обязан выйти на переговоры. По предположению Коломнина, максимум через месяц-другой. Конечно, сразу возместить весь двадцатипятимиллионный долг Бурлюк не согласится. Да и не сможет. Но даже частичное погашение оказалось бы кстати: все финансовые возможности надлежало саккумулировать на решении главной задачи - достройку "нитки" к магистральному трубопроводу. Но опять же: когда это еще будет? А деньги нужны сейчас.
Необходимо было извести практику повсеместных хищений.
– Они люди, слушай. Как остановишь, кроме как головы рубить?
– Мамедов, к которому он обратился за помощью, был исполнен скепсиса.
– Думаешь, не пытался, нет? Но помогать он не отказался.
– А куда денешься? Надо - будем рубить. Как в старое время, поймали каждый десятый из ряда - на увольнение.
Коломнин, не столь кровожадный, поступил иначе. Бывший оперативник, он первым делом установил тесные контакты с райотделами, на территории которых находились филиалы "Нафты". За короткое время имя его стало популярным среди Томильских милиционеров. Встречаясь с руководителями
Но и Лариса, и Коломнин, и тот же Мамедов, и активно включившийся в общую работу Резуненко отлично понимали, что успех этот может оказаться кратковременным. Если не будет выполнено обещание о выплате зарплат, повальное воровство возобновится с прежней отчаянной силой. И остановить его станет невозможно.
И потому первым и важнейшим, отчего зависел успех всего дела, становилось "поломать" сложившуюся систему продажи добываемого конденсата.
Но это же оказалось и самым трудным. За поставки отвечали службы, подчинявшиеся непосредственно Мясоедову. А, стало быть, попытка изменить сбытовую политику натолкнется на яростное его сопротивление. Позиции же Мясоедова оставались очень серьезными. Во-первых, в компании работало множество лиц, обязанных своим преуспеванием лично ему. А главное - несмотря на формальное понижение, Мясоедов продолжал пользоваться доверием Фархадова и нередко ездил к нему с докладами - через голову Ларисы. И влияние это определялось прежде всего тем, что именно через него к Фархадову приходили "живые" деньги. Своенравный старик, как подметил Коломнин, не был корыстен. Он был честолюбив. И "левые" деньги за конденсат, что регулярно передавались Мясоедовым, служили для него властным инструментом. С их помощью он привычно решал частные проблемы: подкидывал деньги в бригады, премировал послушных, поддерживал дружбу с власть имущими. То, что основная наличная масса под этим прикрытием хлещет "налево", старик, очевидно, не хотел задумываться.
Меж тем первые же изученные документы показали доподлинно: компанию попросту "сливают". Стало быть, необходимо немедленно приостановить все действующие договоры. А самого Мясоедова отстранить от реализации газоконденсата. Сделать это без санкции Фархадова было немыслимо. Предвидеть его реакцию - невозможно.
Потому к первому ежемесячному оперативному совещанию при президенте готовились тщательно - всей командой, еще и еще раз перепроверяя выявленные факты.
Докладывал на совещании о результатах продажи конденсата за истекший месяц сам Мясоедов. Докладывал бодро, чередуя прибаутками. Сыпал радужными цифрами и графиками. Но - несколько взвинченно. О том, что команда Шараевой пристально изучает документацию, ему, конечно, было известно. И теперь он явно торопился проскочить опасный участок.
Тем более, что нетерпеливый Резуненко, стрямясь привлечь внимание Фархадова, то и дело издавал многозначительное хмыкание. Но атаку начал Коломнин.
– Скажите, - с трудом вклинился он в непрерывное журчание.
– Почему ряду компаний конденсат отгружается ниже себестоимости? "Нафте" нужны деньги для строительства "нитки". Позарез нужны. А вместо этого мы грузим ее новыми долгами.
– Какие еще компании?
– неприязненно сбился Мясоедов.
– Что вы выдумываете?
– Вот перечень, - Коломнин положил перед ним список.
– Особенно большие объемы идут через акционерное общесто "Магнезит". Объяснитесь.
– Объясниться?!
– возмутился Мясоедов.
– Вы кто такой вообще, чтоб здесь допросы устраивать? Что Вы в нашем нефтяном деле понимаете?! Это не банк, где все по полочкам раскладывается. Здесь как раз обратная специфика.
– Так объясните. Может, пойму, - кротко попросил Коломнин.
– Я еще объяснять должен?! Здесь что, оперативное совещание или ликбез?! вскинулся Мясоедов, ища поддержки в Фархадове. Но Фархадов не вмешивался. Хорошо! Не для вас! Для других. Контролер тоже нашелся на нашу голову. Цифирьку увидел и бросился грязь на меня копать. А общую картину не догадался взять? Сверь, что получится!