Бизнес - класс
Шрифт:
Позвонив в приемную вице-губернатора, Коломнин назвал себя секретарю, уверенный, что Баландин, и прежде-то не упускавший случая поставить нижестоящего на место, заставит его пару раз перезвонить. Но, вопреки ожиданиям, через несколько секунд в трубке послышался знакомый благодушный бас:
– Здорово, Коломнин. Снизошел-таки. По моим сведениям, месяца два как на моей территории пиратствуешь, и - даже не вспомнил про старого боевого командира. И это, по-твоему, по-товарищески?
– Виноват, замотался, аки пес, - в тон ему повинился Коломнин.
– Да и неловко
– А я и раньше большой был, - отрезал Баландин.
– Стало быть, дело, говоришь?
– И притом взаимолюбопытное. Когда могу заехать?
– Опять двадцать пять. Заехать! Да меня в этом кабинете без тебя заездили!
– Баландин коротко, от души снецензурничал.
– Думал, повидаемся, повспоминаем. Былое, так сказать, и думы.
– Где и когда?
– уточнил Коломнин.
– Вот это по-нашему. По рабоче-крестьянски. Четко и без фальши. Давай через пару часов в ресторанчике "Арзу". Уютненький такой подвальчик. Тихонькой.
Подвальчик и впрямь оказался тихоньким: охрана Баландина попросту перекрыла его для посетителей.
Сам Баландин, когда Коломнин вошел, пребывал в тягостном раздумии: с занесенной вилкой колебался меж семгой и осетриной.
– Ждать заставляешь, - незлобливо упрекнул он, пожимая руку вошедшего. Рукопожатие его было по-прежнему крепкое. "Партийное", - почему-то подумалось Коломнину. И тут же Баландин, будто и сам припомнил о прежних ритуалах, притянул его к себе и троекратно облобызал. Вгляделся, придерживая за плечи. Все такой же.
– Да и ты тоже. Комплимент Коломнина верен был лишь отчасти: Баландин был все так же полнокровен и краснолик. Но если прежде пигментация определялась количеством выпитого, то теперь широкое лицо его запылало непроходящим бурым оттенком.
– Давление скачет, - разгадал его взгляд Баландин, подтолкнул к столу. Стреножили казака. Так что приходится себя ограничивать.
– Но не так, чтоб вовсе, - Коломнин похлопал опорожненную на четверть бутылку "Абсолюта".
– Мы - штыки!
– послышалось в ответ. Но прежней удали в любимой Баландинской присказке не ощущалось.
– Что о наших прежних знаешь?
– он разлил по рюмкам, приподнял приглашающе.
– Как там мой лепший друган Забелин поживает?
– Мало что знаю. Слышал, институт поднял. Вроде докторскую диссертацию собирается защищать.
– Всегда с дурнинкой был, - Баландин скривился.
– Ну, про Второва не спрашиваю. Наслышан. Опять какой-то банчок прикупил. Но в сущности кончился. В солидных кругах не принимают. И скажу тебе - правильно. Люди ведь как судят? Можно ли на тебя положиться? А как на него положишься, если в руках такое богатство держал, да со страху обдристался и бросил? Ответственности испугался. Кому он теперь надломленный нужен? А вот понять этой очевидной вещи не хочет. Все корчит из себя Наполеона, шебуршит чего-то. Звонил тут мне! Мол, прилетаю, встречай в аэропорту. Обсудим планы! А хрена не хочешь? Планов у него громадье, у карлика. Такую кормушку развалил. Паскуда!
Баландин тоскливо выругался. Подмигнул:
– Главное, человек точно
Хлебнув боржоми, он навалился на семгу, давая возможность собеседнику проникнуться тайным смыслом сказанного. В упреждение предстоящих переговоров вице-губернатор давал понять, что за плечами его сосредоточилась вся административная мощь области.
– Как там, кстати, Дашевский?
– Баландин выудил застрявшую меж зубов веточку петрушки. Вот кого уважаю. Хоть и еврей. Это не Второв. Этот что ухватил, уж не бросит. Звонил он тут насчет тебя. Просил помочь, чем могу. Да и как не помочь? Свои все-таки.
– Хоть и бывшие.
– Свои бывшими не бывают. Взять хоть прежних моих корешей из ЦК комсомола. Когда еще разбежались. А друг друга держимся. И меня, едва из "Светоча" ушел, тут же подобрали. Теперь я других подсаживаю. Тем более дело-то привычное. "Единство" по всем районам ставим. Год-другой и - считай, та же КПСС. Недавно в администрации президента был. Новое направление поручили: молодежные ячейки воссоздавать. Одного боюсь: нынешних комсомолок. Такие, доложу, энтузиастки.
И, шутливо проведя вдоль ширинки, вновь потянулся к бутылке. Но Коломнин расслышал другое: поимей в виду, не только область за мной, но и Москва. Так что не вздумай брыкаться: не договоримся - размажу.
Что ж, вводная обозначена. Правила игры объявлены. Пришла пора сдавать карты - переходить к делу. Коломнин опрокинул рюмку.
– Проблемы у нас в "Нафте". Одноколейку, по которой мы газоконденсат вывозим, до недавнего времени чечены контролировали. На днях, слава Богу, всех повязали.
– Да! Какой фурункул вскрылся, - возмущенно закивал Баландин.
– И ведь не месяц, не два. Годами продолжалось! Ни хрена РУБОПовцы не делают. Под носом проморгали. Вчера как раз обсуждали в администрации Рогового: амбиций до хрена. А работу завалил начисто. Придется срочно укреплять руководство.
– Теперь, слава Богу, дорога у нас под контролем, - Коломнин поспешил вернуться к главному.
– Наладили поставки конденсата. И все средства планируем на достройку "нитки".
– Все?
– Все, что возможно. Для нас эта нитка как дорога жизни. А для области! Представляешь, на какие объемы выйдем? Одними налогами бюджет зальем.
– Прекрасно! Прекрасно!
– сочувственно покивал Баландин.
– Благородные мечтания.
– Да не мечтания! У нас расчеты железные. Все можем предъявить. Только время нужно. Потерпеть немножко. А вместо этого, едва первые составы отгрузили, тут же налоговая кислород перекрыла. Для чего, спрашивается?
– Да, есть проблемы. Недавно собирал тут налоговиков. Вздрючил, конечно, чуток. Больно много нареканий. Но их тоже понять можно. Опять сверху такой план по налогам спустили, что с мертвого шкуру драть приходится.