Благословенный. Книга 6
Шрифт:
Разумеется. планы эти вызвали бурю негодования немецких политических кругов. И, разумеется, меня тут же принялись осаждать немецкие князья. Все они прекраснейшим образом понимали, что Конгресс, фактически, должен был выдернуть и так уже шатающиеся троны из-под задниц местных мелких князьков и передать власть народу Германии, под моим мудрым, умеренным и закулисным руководством. И вот все эти марк- и ландграфы, курфюрсты, принцы, и прочие владетели наперебой бросились подкупать моих приближённых, лишь бы добиться со мною закулисной встречи. Каждое утро в отеле
В любом случае, сделать это было необходимо: ведь по феодальным понятиям, это мои «братья-монархи», такие же, как и я, властители. Поэтому я вполне мог без потери лица игнорировать встречи с их министрами и посланниками, но при личной явке даже самого мелкого курфюрста всё же следовало оказать им уважение.
Одним из первых явившихся ко мне князей оказался герцог Карл Мекленбург-Стрелицкий
Мекленбург в самой Германии воспринимался как медвежий угол. Немцы шутили, что в случае конца света непременно надо будет ехать в Мекленбург — там всё происходит на сто лет позднее, чем в остальной Германии. Но в этот раз герцог этого сонного царства проявил несвойственную ему прыть и первым набился ко мне на приём.
Мы встретились в здании городской ратуши. Герцог, лет 50-ти, невысокий, с холодным надменным лицом, вежливо, но сдержанно мне поклонился; я ответил тем же.
— Полагаю, что нам есть, что обсудить, Ваше императорское величество! — произнёс он, подчеркивая голосом мой титул.
— Я слушаю вас! — ответил я, с тоской представляя всю тягомотину, которая сейчас начнётся. Предчувствия меня не обманули…
— Я полагаю неприемлемым нелегитимные действия, направленные на лишение законных владельцев их земель и достояний! — полным негодования голосом произнёс герцог. — Вы, юноша, как представитель царствующего дома, должны хорошо понимать мои чувства! Право же, это странно, когда лицо, получившее высокое положение благодаря династическому принципу, относится столь легкомысленно к его защите!
— Вы имеет в виду Общегерманский конгресс? — уточнил я, прекрасно понимая уже, куда он клонит, но желая перейти от обычного в высших сферах языка намёков и недомолвок.
— Ваше Величество чрезвычайно проницательны! — ехидно ухмыльнувшись, ответил герцог.
Вот же гнида… А сам-то ты что делаешь, князёк? Не то же самое?
И, сардонически усмехнувшись, я спросил:
— Однако вы и сами не гнушаетесь использовать разного рода комиссии для объединения своих земель, не так ли?
Герцог состроил кислую гримасу. Дело в том, что Карл в сове время действительно расширил свои владения с помощью «Главного комитета имперской депутации» — органа Священной римской империи, благодаря которому к его землям присоединились владения- эксклавы любекского госпиталя Святого Креста.
— Есть существенное различие между
— А отчего же они «законные»? — с усмешкой спросил я.
— Оттого, что учреждены императором, конечно же!
— А вы полагаете, сам император хоть на каплю легитимен?
Мекленбургский герцог уставился на меня так, будто я у него на глазах изрыгнул трёхголовую змею.
— Императорская власть установлена Богом, молодой человек! — наконец, назидательно произнёс он.
— Неужели? И где в Евангелии сказано про то, кто должен быть правителем Германии в наступающем девятнадцатом веке? Христос говорил об этом? Нет? Или, может быть, небеса разверзлись и по всей земле слышен был трубный глас: «Императором Священной римской империи должен стать Франц, король Австрии»?
— Всякая власть — от бога. Так говорит нам Библия! — вдруг зло ощерился герцог.
— И якобинцы — тоже?
— Да что вы мне голову морочите? — вскричал герцог, весь тут же краснея от гнева, как это часто бывает с невысокими сангвиническими людьми. — Якобинцы захватили власть силой! И всем благонамеренным лицам это совершенно понятно! Все эти революционеры — это испытание Божие, кара за наши грехи! А император Франц II был избран на сейме в установленном порядке, голосами князей-выборщиков!
— Ну, то есть власть его возникла благодаря решению коллегии выборщиков, а Господь Бог тут не при чём… Хорошо; это, определённо, шаг вперёд в наших размышлениях. Мы установили, что выборы могут порождать власть! Но скажите, а кто эти выборщики? Почему они решают такой важный вопрос?
— Оттого, что это суверенные правители своих земель!
— А с какой стати они таковыми являются? Божьим соизволением?
— Они правят по праву наследования! — как о чём-то само собою разумеющемся сказал князь.
— Чтобы править «по праву наследования», надо чтобы первый владелец получил эти земли по праву; это во-первых. А во-вторых — если бы речь шла об имуществе, то это ладно; но подданные — это не вещи, их нельзя передать по наследству. Пока они не выразили воли считать вас правителем, вы для них — узурпатор и тиран! — огласил и я свой «символ веры», вновь заставив герцога Карла краснеть от негодования. Какое-то время он был в замешательстве от такого святотатственного заявления, прозвучавшего из уст наследованного монарха; но вскоре он нашёлся, что ответить:
— Ну так они выразили свою волю, когда присягали мне! — воскликнул герцог, весь просияв от такого сильного, по его мнению, аргумента.
— Все ли? Вы собирали присягу с крепостных крестьян? Нет? А ведь их в вашем герцогстве огромное количество! Но даже те, кто действительно вам присягнул — а у них был выбор? Ведь любой чиновник или военный, не сделавший этого, был бы отставлен от должности, не так ли? А была ли другая кандидатура герцога? Скажите, если бы вашим подданным предоставили право выбора между вами, и, например, мною, — как бы они решили?