Блаженный старец Василий (1868-1950)
Шрифт:
Незадолго до того, как это случилось, к нам должна была приехать сестра моя Капа. Она написала в письме, что едет вместе с Лушей и у них тяжелые вещи. Просила встретить. Я пошла встречать. До железнодорожной станции несколько километров лесом. Меня догоняет человек. Я ему говорю: если повстречаете девушек, то покричите мне. Он ушел вперед, а я испугалась: зачем я так сказала? Но скоро услышала, как он кричит: «Встретил!». Я побежала вперед. Капа с Лушей несли чемодан на палке, такой тяжелый, что еле дотащили до дома. Мама встретила нас словами: «Что-то, дети, ждет вас в жизни дальше тяжелое». Капа попросила маму благословить ее идти жить в дом старца Василия, ухаживать за ним
Я не знаю точно, как все это произошло. Да кто же знает? Небо и земля свидетели. Два человека в поле не смогли разойтись.
Он пришел с фронта без одной руки. Иваном звали. Ехал из Выров на «полуторке», вез из Сенгилея приборы для больницы. Мама шла впереди по дороге. Он ее сразу узнал. Мама была в городе у сына, а Иван был его другом, там они и встретились: когда Иван ехал в Сенгилей через город, зашел в гости, перед обедом мама сама Ивану руку вымыла. Тут слева, по дороге, было болотце. Он думает: «Сейчас болотце объеду, догоню ее и подвезу».
Подвез… Я к машине подбежала, мама говорит: «Доченька, он меня задавил». Я стала плакать.
— Ваня, — попросила мама, — помоги ей вытащить меня из кабины.
Лежать на кровати ей было тяжело, положили на пол. Пока Иван ездил разгружаться, я все время молилась, а мама несколько раз повторила: чтобы только мщения не было. Вернулся Иван, постелили в кузове, положили маму и повезли в город. Я сидела рядом с ней. Доехали до речки Сиучки. Мама говорит: «Дочка, я умираю». И умерла… Восемнадцатого августа 1942 года.
На девятый день поехали в Урень к старцу Василию. Он спросил про маму: «Сколько лет она была во вдовстве?». Я ответила:
«Двадцать два года». — «Поминайте ее…». Дальше Луша не поняла и переспросила: «Девицей?» — «Нет, отроковицей, — ответил старец. — А Рахиль пусть едет в город, в Тагае ей житья не дадут». По благословению старца, после сорока дней, я уехала жить в город…
Видите? Что с человека глупого возьмешь? Я же говорила: вы хотели, чтобы я про многострадального рассказала, а я все про свое. Я сомневаюсь: а, хочет ли сам отец Василий? Как же без его благословения? Он сам все откроет, когда будет время. А меня простите, ничтожную.
КУРАЛОВА ЛЮБОВЬ, г. УЛЬЯНОВСК
«Не стоит село без праведника»
Село Большой Урень, часть которого называется Копышовка — родина многострадального старца Василия, избранника Божия, молитвенника за весь мир. Блаженный старец Василий Струев родился 1-го августа старого стиля в 1868 году, жития его было 82 года. 45 лет находился в болящем неподвижном состоянии, преставился в 1950 году. Родился он в крестьянской семье. Родители
— Дмитрий и Евдокия, в семье еще были два брата — Филипп и Георгий и сестра Анна. В своем селе о. Василий был старостой, а по профессии
— вальщик. Он был женат, жену звали Евфимией. По роду своих занятий о. Василий поехал на валку, оттуда его привезли больным. Произошло это 1-го ноября ст. ст., в день памяти бессребренников и чудотворцев Космы и Дамиана. Когда о. Василий заболел, он жил в доме вместе с семьей племянника, сына Филиппа. Две семьи жили в небольшом домике, который сохранился до настоящего времени. Отец Василий лежал на кроватке, на улицу его возили на коляске. Тело у него все отболело, отпадало, а потом сделалось розовым, как у младенца. К о. Василию шли за помощью: кто с горем, кто с болезнью, кто за советом, с просьбой о святых его молитвах, о помощи об исцелении от болезней, телесных и душевных. Больного, недвижимого о. Василия два раза забирали: 5 октября ст. ст. и 27
День Ангела о. Василия 2 августа ст. ст.
После смерти о. Василия Гликерия и Капитолина, которые ухаживали за старцем, делали поминки два раза в год: в день кончины 26 июня ст. ст. и 26 декабря ст. ст., на второй день Рождества Христова — на полугодие.
В бытность моего посещения, на поминках летом было до 150 человек. Поминали в избе, сенях, во дворе. Накануне поминок, вечером и утром ходили на кладбище; на могилку о. Василия ставили воду, продукты, мыло, богородичную травку, чтоб освятилось, и брали для исцеления. Приходящие, по любви к о. Василию, за помощью люди, обремененные житейскими невзгодами и скорбями, опускались на колени, низко склонив головы на могилку, со слезами, с сердечными воздыханиями просили помощи и заступления о. Василия за себя, за свои семьи, за родных и близких и за всех живых и усопших. На поминание о. Василия приходили и приезжали люди не только из других сел и деревень, но и из городов: Симбирска, Самары, Балашова, Ташкента. Верующие люди шли и приезжали не только помянуть старца, так как уже после кончины все его считали святым, но и помочь своим усопшим родственникам за его ходатайства и молитвы перед Богом и Божией Матерью. В день блаженной кончины о. Василия, после поминок или в течение дня, почти всегда шел дождь — изливалась благодать.
Однажды, при выезде из своего города, моя сестра Таисия в поле потеряла свой паспорт, который ей срочно был нужен. Потом она мне рассказывала, что, когда приехала обратно домой, плакала и просила помощи о. Василия. На мой вопрос: «Как просила?» — она ответила: «В простоте своего сердца, я повторяла: Васенька, не скинь меня со своих рук». Дети в поле нашли ее паспорт. Их родители прислали телеграмму о нахождении паспорта. Этот случай произошел незадолго до ее смерти. Таисия умерла при родах, родив сына. Умерла она в день рождения о. Василия –1 августа ст. ст. Вскоре после смерти сестра приснилась мне во сне. Я ей говорю: «Тая, в какой день ты умерла — в день рождения о. Василия!» Она ответила: «А я знаю, я его просила».
РАХИЛЬ
Отца Василия первый раз забрали 5 октября, на мученицу Харитину, потом еще на «Знамение», 27 ноября, — так Луша записала. Сначала отвезли его в больницу, в Теньковку. Там Анна работала хожалкой, она рассказывала. Врачи осмотрели старца и удивились: «По-нашему бы — ему не жить».
Хотели сделать ему укол, но никто на это не соглашался. Из Куйбышева специально вызвали медсестру. Она приехала, разложила инструменты, старец попросил ее немного подождать. Она согласилась. Тут пригласили ее к телефону. Звонили из Куйбышева: что-то случилось с ее сыном, он находится в тяжелом состоянии. Медсестра упала перед старцем на колени, плакала и просила ее простить.
Еще раз о. Василия забрали на «Знамение» — это тоже было до войны. Погода была — здесь снег, здесь слякоть. Супруга старца Евфимия Матвеевна с ним не поехала. Почему? А кто за больным хочет ходить? Кто в тюрьму хочет ехать? «Она — казак», — говорил о ней старец.
Луша говорит:
— И я поеду.
— Ты зачем? Мы тебя не забираем, — сказали ей в ответ. Они его бросили на телегу личиком вниз. Лушенька положила его нормально. Ей разрешили поехать. Едут, а между собой говорят: «Сейчас отвезем его в то место, где всех расстреливают». Луша заплакала, стала молиться. Потом они сказали, что решили попугать, а везут его до Вешкаймы, дальше поездом в город, в больницу. Старицу Екатерину из Шумовки и старицу Пашу из Таволжанки тогда тоже забрали. Они уже были на станции. Когда привезли старца, Паша радостно закричала: