Блестящая роль злодейки
Шрифт:
— Вы не на моём месте, - тихо произнесла я, прикусив губу ещё сильнее.
Какое право они имеют советовать мне?
Никто из них не понимал бабушку. И она… Она бы никогда не заставила меня против воли.
Бабушка просто хотела, чтобы я и Гидеон были счастливы в любви. Чтобы нам повезло больше, чем ей.
Её жизнь была отдана империи и сыновьям, но никак не мужу. И, хотя вся страна считала, что она искренне скорбит по почившему императору… Некоторые знали, что это не так.
Покойный император был хорошим правителем,
Бальный зал дворца находился в отдельном, роскошном павильоне. Он пустовал уже много лет, но по случаю грядущего праздника – расцвел новыми красками. Гигантские окна были радушно распахнуты, пыльные шторы выбиты, паркет – отчищен до блеска.
Именно здесь нам можно было практиковаться с принцем. На практику уделялось по часу для каждой девушки, а так как нас осталось шесть…
Ах, да. Нас осталось шесть.
Вы спросите: «а где ещё две участницы?». Так вот: их тайком отослали в первые дни нашего пребывания здесь. Официальная причина: недостойное поведение.
Вейн рассказала, что одна из девушек была точно замешана в каком-то тёмном дельце, что скрывала первое время. Но вместе с нашим приездом сюда, тайная служба начала внимательнее разбирать дела участниц и кое-что раскопала…
Теперь я понимаю, почему герцогиня Дебуа так бесцеремонно высказалась насчёт Адриана. Но я в любом случае не собираюсь становиться победительницей отбора.
Итак, с учётом графика Гидеона, каждая из нас могла практиковаться с ним раз в три дня. Когда я пришла в танцевальный зал, принц как раз прощался с Дейей. Он был одет в лёгкую свободную рубашку и чёрные брюки, то есть выглядел максимально неформально.
Его алые волосы особо ярко переливались при свете дня и, оценив всю окружающую обстановку, я вдруг… Почувствовала неуверенность.
Знаете, какое-то детское смущение. Просто, когда-то именно с Гидеоном я училась танцевать. Это инициатива бабушки – сделать нас партнерами по танцам.
Ох и развлекались мы в ту пору, сколько туфель оттоптали друг другу…
— Добрый день, леди Бьякко, - учтиво поздоровался принц, как-то дразняще усмехаясь.
Я строго поправила пояс своего облегченного платья и вздёрнула носик:
— Приветствую, Ваше Высочество. Как поживают ваши танцевальные навыки?
Я тоже язвлю, склоняя голову набок. Золотые волосы пришлось убрать в высокий хвост, который постоянно щекотал шею.
— Сильно улучшились, - гордо заявил Гидеон, - прошу не оттаптывать мои ботинки – они почти новые.
— Прошу не ронять меня «случайно», это чревато конфликтом, - дразняще парировала я.
Гидеон вскинул бровь:
— О? Только если намерено.
Паршивец! Я невольно рассмеялась.
— Хорошо… Тряхнем же стариной!
Танцевать с ним было… Странно. Для тренировок мы избрали
Не удержалась и чертыхнулась сквозь стиснутые зубы.
Мы словно опять дети, склочные, вредные и прилично капризные… Наши танцевальные практики превращались в догонялки, дергание за волосы…
Это было весело, если честно. Я как наяву слышу далёкий детский смех.
Когда мы танцевали с Гидеоном на первом балу отбора, я была напряжена, но сейчас всё по-другому. Возможно, дело в воспоминаниях, которые оживило это место…
Час пролетел очень быстро.
Когда дворецкий смущённо покашлял, намекая на то, что время вышло, мы отстранились друг от друга почти синхронно, странно запыхавшиеся. Я знала, что мой хвост жутко растрепался, да и принц не выглядел в этот момент таким строгим и чинным.
— Было приятно танцевать с тобой, - искренне улыбнулся юноша, склоняясь к моей ладони. Короткое касание губами – как выражение доброй воли, вызывало у меня странные эмоции: будто разряд тока по коже.
Я вышла из павильона, вдохнула летний воздух и впервые задумалась о том, что… Возможно, напрасно мы с Гидеоном враждовали?
Нас связывало так много в детстве. Достаточно много, чтобы сосуществовать мирно. Да, была детская ревность и, возможно, поэтому он тогда…
Я оборвала саму себя, чувствуя приступ жгучей обиды.
Нет, я не могу просто взять и просить то унижение, которому он подверг меня. Бьякко не прощают.
Мы, возможно, не враждуем прямо сейчас… Но и друзьями нам не стать.
Однако, эти мысли не принесли мне должного удовольствия, скорее наоборот – кислый привкус во рту.
Той ночью мне снова снился тот самый сон.
Прошлое должно оставаться в прошлом, но есть места, которые всё мутят воду и возвращают назад…
В этом сне бабушка Жаннет казалась непривычно усталой и я знала, отчего. Мне было четырнадцать лет, когда я посетила с нею поминальный вечер по почившему императору.
Тиридская стояла в усыпальнице с прямой спиной и печальным лицом. Она была на шаг впереди всех прочих и именно ей приносили соболезнования по случаю утраты.
Император умер уже довольно давно, но традиции предписывали родственникам поминать усопших добрым словом.
Это был очень тихий светский раут и после него бабушка казалась такой изможденной и такой… Старой.
В тот день я впервые подумала о её преклонном возрасте и невольно вздрогнула.
— Тебе там не понравилось, Эвелин? – спросила вдовствующая императрица, будто лишь сейчас заметила меня.