Ближний бой. ЦРУ против СССР
Шрифт:
А вот и черный «шевроле». «Алекс» утвердительно кивает головой, я вскакиваю в машину. На заднем сиденье еще один человек, на которого я не обращаю внимания. Мы объехали еще пару кварталов, и таким же образом в автомобиле оказалось еще два пассажира. Затем мы устремились за город. К этому времени мое воображение работало полным ходом, меня не удивило бы ничто — ни причал со скоростным катером для поездки на какую-нибудь тайную базу, ни полет в самолете до «Шангри-Ла» [2] . Действительность оказалась совсем не столь причудливой, но неожиданно приятной.
2
Вымышленная
Выехав за город и проехав еще некоторое расстояние, автомобиль оказался перед закрытыми воротами, которые нам быстро открыли. Проехав еще полмили, мы подкатили к большому и довольно роскошному загородному дому. У входа один из сотрудников учинил нам проверку, после чего объяснил, где найти наши комнаты, предупредив, чтобы мы пользовались своим именем, а не фамилией, и сказав, что после обеда будет совещание.
Совещание оказалось инструктажем, в ходе которого нам сообщили, как будут протекать для нас последующие четыре недели, предупредили вновь о мерах безопасности и дали возможность присмотреться всем слушателям друг к другу. Некоторые из них явно были уже знакомы.
В течение следующих четырех недель нас посвящали в тонкости разведывательной деятельности. Преподаватели откровенно признавали, что они сами не обладают достаточной подготовкой и опытом разведывательной работы. Многие из них прошли обучение лишь в течение нескольких недель, а один провел некоторое время в Англии, и его учили англичане. Мы изучали простейшие методы кодирования и расшифровки для осуществления связи. Нам давали читать книги о разведке, причем чаще всего они содержали больше вымысла, чем фактов. Мы получили широкую подготовку по военной тактике, включая применение огнестрельного оружия, бесшумное убийство и другие навыки, которыми, как предполагается, должны обладать секретные агенты. Вечера заполняли в основном лекции и просмотр кинофильмов, и время бежало незаметно.
В то время я еще не понимал, что это был лишь один из учебных центров, созданных УСС вокруг Вашингтона. Впоследствии я узнал о других подобных центрах и даже три года спустя купил участок в графстве Фэрфакс, штат Виргиния, примыкавший к территории одного из крупнейших учебных центров УСС.
Нас посылали с заданиями за пределы учебного пункта, в том числе на Абердинский полигон, к северу от Балтимора, для знакомства как с американской, так и трофейной артиллерийской техникой. Впоследствии я узнал от моего друга Билла Джексона об одном из такого рода внешних практических занятий, которое заключалось в том, чтобы получить место на оборонном заводе, не пользуясь никакими документами, удостоверяющими личность. Он отправился на крупный оборонный завод неподалеку от Вашингтона и без большого труда сумел устроиться на работу. Полагая, что слишком быстрое возвращение в Вашингтон может вызвать недоумение и снизить оценку, он решил взять несколько уроков танцев в школе Артура Мэррея. Когда все слушатели вернулись в учебный центр и докладывали о проделанной работе, он был потрясен, услышав вопрос: чего именно он хотел добиться в школе Мэррея. Только тогда он понял, что все время находился под наблюдением.
После того как я закончил обучение в школе, причем каждое воскресенье ровно в три часа дня в течение четырех недель повторялась та же процедура доставки в учебный центр, мне сказали, что я могу спокойно ожидать дома приказа о выезде. Единственное, с чем мне следовало поторопиться, это сделать все необходимые для службы за границей прививки, и мне были назначены регулярные встречи с врачом по пятницам. Это имело свою неприятную сторону, поскольку по субботам обычно устраивались вечеринки, и я быстро обнаружил, что алкоголь в сочетании с прививками хуже, чем сама болезнь.
В ноябре 1942 года мне сообщили, что я должен отправиться в Лондон самолетом Панамериканской компании. В воскресенье 22 ноября мне сказали, чтобы я вылетел самолетом из Нью-Йорка. Это было
Я тогда был убежден и сегодня придерживаюсь такого же мнения, что все официанты в отеле «Авис» работали на разведывательные службы держав оси и сообщали о всех проезжающих американцах. Хотя все мы были в гражданской одежде и имели паспорта, на всех нас без исключения были военные плащи и при тщательном осмотре на плечах можно было обнаружить говорящие о многом дырочки, оставшиеся от знаков различия. Большинство из нас в тот момент, вероятно, не оценило роскоши отеля «Авис», но после многомесячного пребывания в затемненном Лондоне воспоминания об этом вечере становились все более приятными. Из Лиссабона мы полетели в Фойнс (Ирландия), где пересели на ободранную летающую лодку, чтобы долететь до Пуля (Англия).
Едва мы поднялись в воздух, как пилот сообщил, что над Пулем находятся вражеские самолеты, и мы повернули назад. Несколько часов спустя мы предприняли более успешную попытку и наконец оказались в Англии, пропутешествовав целых пять дней.
Нас посадили на поезд, идущий в Лондон, и тут мы испытали в первый раз, что такое затемнение.
Должен сказать, что голос Билла Мэддокса, раздавшийся в темноте Педдингтонского вокзала: «Сюда, Кирк», прозвучал для меня самым чарующим приветствием. Билл был сотрудником факультета политических наук в Принстоне и моим преподавателем по проблемам внешней политики Америки. Он был одним из первых в числе сотрудников УСС, направленных в Англию. Затемнение после долгой и утомительной поездки и пронизывающий холод лондонской зимы не могли способствовать поднятию настроения. Поэтому я всегда в высшей степени восхищался упорным стремлением Мэддокса встречать, если было возможно, всех прибывающих сотрудников своего отдела.
Подразделение УСС-Европа только организовывалось, когда я прибыл в Лондон. Возглавлял подразделение посол Уильям Филипс. Уитни Шепардсон был тоже там, но он отправился назад в США за день до моего приезда. Я предполагал, что еду с временной миссией, но, к счастью для меня, она оказалась постоянной. Шепардсон вместе с Биллом Мэддоксом жил в доме 29 на Гайдпарк-стрит. Билл сказал: «Живи со мной, пока Уитни не вернется». Поскольку Шепардсон решил принять предложение о переходе на постоянную работу в Вашингтон, я получил возможность жить вместе с Мэддоксом в этом доме более года, пока не был назначен в подразделение УСС при 1-й армии, организовывавшееся тогда для проведения высадки в Нормандии.
Первоначально моя задача заключалась в том, чтобы быть чем-то вроде подручного Мэддокса, который, однако, все старался делать сам. Основная наша работа состояла в поддержании связи с разведывательной службой Англии. Однако имелся еще целый ряд других национальных разведывательных служб, штаб-квартиры которых находились в Лондоне; эти службы принадлежали эмигрантским правительствам стран, оккупированных немцами. В скором времени я уже наладил контакт с секретной службой деголлевской «Свободной Франции» во главе с весьма эксцентричным человеком, выступавшим под псевдонимом Пасси (название станции метро в Париже); настоящее его имя было Андре де Ваврен. Здесь находились норвежская разведка во главе с полковником Рошером Лундом, польская во главе с полковником Владиславом Гано и чешская во главе с генералом Франтишеком Моравеком. Первоначально я помогал Мэддоксу в поддержании связи с этими людьми, однако по прошествии времени из Штатов прибыли сотрудники, которые по своей подготовке и знанию языка больше были пригодны для выполнения этих обязанностей.