Блудная дочь
Шрифт:
Эдвард позвонил в «Си-би-эс» и потребовал, чтобы Флорентине было выделено такое же количество времени. Дэн Разер готов был немедленно взять интервью у сенатора Каин, но Флорентина понимала, что уже слишком поздно. Как только начнётся голосование, комитет примет решение ничего больше не показывать на экране в зале, кроме распределения голосов.
Председатель постучал молотком и вызвал Алабаму. Штат отдал Паркину два дополнительных голоса. Потеряв одного делегата от Аляски и двух — от Аризоны, Флорентина поняла, что надеяться остаётся только на то, что необходимого большинства не будет и на этот раз. Тогда перед следующим
И тут они получили ещё один удар.
Эдварду позвонил один из помощников, работавший в зале заседаний, и сообщил, что Пит Паркин распускает слухи, будто Флорентина приняла его предложение. Флорентина понимала, что у неё нет времени ни на то, чтобы доказать причастность Паркина к этим слухам, ни на то, чтобы опровергнуть их. По мере того, как голосовали штаты, Эдвард пытался изменить ход событий. Когда дошли до Западной Виргинии, Паркину нужны были всего двадцать пять голосов, чтобы получить большинство. Штат дал вице-президенту двадцать один голос, так что ему необходимо было получить ещё четыре от предпоследнего штата — Висконсина. Флорентина была уверена, что три делегата от Вайоминга — последнего штата — останутся верными ей.
— Штат Висконсин, осознавая ответственность, ложащуюся на его плечи этим вечером, и ставя сохранение партийного единства превыше личных интересов, отдаёт все свои одиннадцать голосов следующему президенту Соединённых Штатов Питу Паркину!
Делегаты явно сошли с ума. В апартаментах «Барона» итог голосования ошеломил всех. Никто не проронил ни слова.
Флорентину обыграли с помощью дешёвого, но ловкого трюка. И гениальность его заключалась в том, что, если она теперь будет всё отрицать и расскажет об истинном поведении Паркина, демократы могут легко уступить Белый дом республиканцам, а её сделают козлом отпущения.
Через тридцать минут Пит Паркин появился в зале заседаний съезда под крики делегатов и пение «Счастливых дней». Он двенадцать минут махал рукой собравшимся, и когда, наконец, смог навести порядок, то сказал:
— Надеюсь, завтра я буду стоять на этой же самой трибуне рядом с величайшей женщиной Америки, вместе с которой мы составим команду, способную накостылять республиканцам — да так, что эти слоны запомнят урок навсегда!
И опять делегаты взревели от восторга. В течение следующего часа сотрудники Флорентины расходились по своим комнатам, пока с ней не остался один Эдвард.
— Принять предложение?
— А у тебя не осталось выбора. Если не примешь, а демократы проиграют, — во всём обвинят тебя.
— А если я открою всю правду?
— Тебя не поймут: скажут, что ты не умеешь проигрывать и отказываешься от оливковой ветви, которую тебе протягивает соперник. И не забывай: президент Форд ещё десять лет назад предсказывал, что, перед тем, как стать президентом, женщине надо побыть вице-президентом, чтобы народ Америки мог оценить, согласен ли он с такой идеей.
Флорентина зевнула.
— Я пошла спать. Приму решение завтра.
На следующее утро Пит Паркин прислал представителя, который спросил, приняла ли Флорентина
Когда Паркин прибыл и они остались одни, Флорентина с трудом сдерживала себя, но решила не тратить на него слов, а просто спросила, подтверждает ли он своё намерение уйти после первого срока.
— Да, — ответил он, глядя Флорентине прямо в глаза.
— А на следующих выборах вы поддержите мою кандидатуру?
— Даю вам слово.
Когда он вышел из комнаты, Эдвард выслушал рассказ Флорентины о встрече и сказал:
— Мы знаем, чего стоит его слово.
Тем же вечером Флорентина появилась в зале заседаний, и её приветствовал взрыв эмоций делегатов. Питер Паркин поднял её руку высоко вверх, и делегаты одобрительно заревели. Только Ральф Брукс сидел с кислым видом.
Флорентине показалось, что её речь, в которой она соглашалась стать вице-президентом, была не самой удачной, но её всё равно приветствовали очень горячо. Но самые громкие крики и овации достались в тот вечер Питу Паркину, когда он выступил перед делегатами. Его представили как нового героя, обеспечившего настоящее единство партии.
После тошнотворной пресс-конференции с кандидатом в президенты от Демократической партии, который всё время называл её «великой маленькой леди из Иллинойса», Флорентина вылетела в Бостон, откуда отправилась на Кейп-Код.
35
Воспользовавшись тем, что президентская кампания начиналась только в первый понедельник сентября, Флорентина вернулась в Вашингтон, к своим подзабытым обязанностям сенатора.
Она ежедневно звонила Питу Паркину по телефону, и он был само дружелюбие и любезность, отзываясь на все её просьбы. Они договорились встретиться в его кабинете в Белом доме и обсудить окончательный план кампании. Флорентина попыталась решить все накопившиеся проблемы, чтобы получить возможность на девять недель посвятить себя только выборам.
Второго сентября в компании Эдварда и Джанет Флорентина прибыла в Западное крыло Белого дома, где её приветствовал Ральф Брукс — верный помощник кандидата. Она решила не допускать никаких трений с Бруксом теперь, когда до выборов оставалось так мало времени, — ведь она хорошо помнила, что именно Брукс был кандидатом в вице-президенты. Сенатор Брукс провёл их из приёмной в кабинет Пита Паркина. Флорентина впервые увидела помещение, которое вполне могло стать её кабинетом через несколько недель.
Пит Паркин, пожалуй, чересчур поспешно бросился ей навстречу. Они все сели за стол, стоявший посреди комнаты.
— По-моему, вы все прекрасно знакомы с Ральфом, — сказал Пит Паркин. — Он разработал план кампании, который, я уверен, произведёт на вас должное впечатление.
Ральф Брукс положил перед ними большую карту Соединённых Штатов.
— Я полагаю, все помнят, что для завоевания Белого дома нам нужны голоса двухсот семидесяти выборщиков. Никто не оспаривает, что необходимо и важно завоевать доверие народа, но президента выбирает коллегия. Я закрасил чёрным цветом штаты, в которых, по моему мнению, у нас небольшие шансы на победу, а белым цветом — те, где традиционно побеждают демократы. Остаются неопределившиеся штаты, которые я выделил красным. Они дают сто семьдесят одного выборщика.