Blue Strawberry
Шрифт:
– Ну, что вы, Гриммджоу-сан, – робко возразила девушка, – за то, что вы помогли спасти Улькиорру-куна, я всегда буду лечить вас…
– Всегда? Это звучит, скорее, как приговор… – Поёрничал Джагерджак.
– Попридержи-ка язык, Секста, и скажи спасибо…
Иноуэ непроизвольно покосилась на сидевшего в кресле Улькиорру и перехватила его участливый взгляд. Она, естественно для себя, смущенно ему улыбнулась, а он – вот так сюрприз – выдал нечто похожее на полуулыбку: Шиффер всегда со скрытым восхищением наблюдал удивительные силы человеческой девушки, но теперь никто не мог воспретить ему открыто гордиться ею и защищать от нападок нахалов вроде
– Тебя это тоже касается… – Проронил шестой Эспада.
– Хм? – Зеленоглазый спокойно встретил дерзкие огоньки в голубых глазах. – Что тебе нужно?
– Ну, как? А благодарность за то, что я тоже приложил руку к твоему спасению?
– Вот как? – Не меняясь в лице, переспросил брюнет, но, без лишних раздумий, тут же выдал: – Спасибо.
У Гриммджоу рот приоткрылся: мало того, что он ожидал как минимум часового препирательства от Куатро, еще больше предполагал, что тот выдаст за благодарность свое снисхождение, но… Желаемое слово было произнесено так твердо и уверенно, что мгновенно обескуражило голубоволосого «героя поневоле» и он просто не нашелся, что ответить…
– Ну, дверь, кажется, починили! – Довольно хлопнул в ладоши Гин, войдя в номер к его хозяевам.
Мацумото, мирно развалившаяся во втором кресле, убрала руку с подлокотника, и серебряноволосый присел с ней рядом. Его рука привычно обняла ее за плечи, окунаясь в пушистые золотые локоны на спине.
– И как ты объяснил персоналу это происшествие? – Хмыкнула Куросаки.
– Сказал, что Секста вышвырнул одного портье, посмевшего засмотреться на его девушку. Странно, – хихикнул он, – но мне все поверили, даже без лишних расспросов. – Ичимару склонил голову набок: – Хм, Гриммджоу-сан, и какая у вас тут репутация в отеле?
Пантера фыркнул: нормальная у него тут репутация. Куросаки потрепала его за шевелюру:
– Он у нас тут – VIP-клиент и первый гость здешнего ресторана.
– Вот оно что? А я-то думаю, чего это нам пообещали бесплатный ужин в знак извинения.
– «Нам»? То есть, мне и Куросаки – ты это, явно, хотел сказать? – Поднял голову Джагерджак, но серебряноволосый отрицательно покачал головой и еще больше улыбнулся, отчего даже у дико скалящегося Гриммджоу свело челюсть.
– Не-а, в приглашении написано, что для Гриммджоу-сана и его друзей. Количество не указано...
– Тогда – я одеваться! – Мигом оживилась Рангику и потащила Гина за собой.
– А-а-а, мы тоже, наверное, пойдем… – Закончив лечение, Орихиме поднялась с колен и встала у Улькиорры, поджидавшего ее.
– Куда «пойдем»? В ресторан? – Рыкнул Секста, не поняв игру слов.
– Ой, да? Правда? И нам тоже можно? – Радостно захлопала ладошками Иноуэ.
– А-а-а… я… это… – Замычал Джагерджак, но тут Куросаки дернула Пантеру за ухо и впилась в него убийственным взглядом. Точно! За день раздражения – ночь удовольствия. Плата, которая его устраивала. – Ладно. – Недовольно буркнул он соседям слева. – Ужин в семь. И не опаздывать!
Орихиме даже взвизгнула от радости, и чуть ли не пританцовывая, увлекла на сборы смущенного Куатро вслед за собой.
– Зашибись! – Гриммджоу не без удовольствия перевернулся на больше не горевшую спину, но с раздражением потер лоб: – Одни тупо навязались, другие – почти слезно напросились…
– Да будет тебе вор-р-рчать, – промурлыкала ему на ушко Куросаки и забралась на него сверху. – Каких-то пять дней осталось. Р-р-разве Кор-р-роль Пантер-р-р не выдер-р-ржит? – Все также мурлыкая, девушка сладко поцеловала любимого
– Киса, – поправил он упавшие на глаза прядки рыжей челки, – ради тебя я хоть Каракуру и весь Сейрейтей стерплю, но... – Пригладил он ее щеку. – Только обещай, что часто экспериментировать с этим мы не будем, ладно?..
====== XCIX. БЕЗЫСХОДНАЯ СЛАБОСТЬ: ИСТИНА ГДЕ-ТО РЯДОМ ======
Каракура встречала вернувшуюся пару ярковолосых путешественников печальным дождем, заметно разлетавшимися Пустыми и недовольными друзьями, встретивших их сразу на платформе у прибывшего поезда. Секста Эспада сходу отхватил по первое число от Йоруичи за то, что отключил свой телефон, Куросаки – от Рукии за то, что не взяла с собой свое удостоверение. Карин и Зинта бросали гневные взгляды на скалящегося и пререкавшегося Пантеру с кошкой, тогда как Юзу и Уруру мягко краснели, замечая как Джагерджак властно и, в тот же момент, трепетно прижимает Ичиго к себе, не давая никому в обиду. Урахара загадочно посмеивался за своим веером, Иссин тщетно пытался строить из себя грозного отца. Определенно, с ними сбежавшей парочке можно было и не объясняться: если шляпник всячески потакал арранкару в предстоящем тяжелом периоде в жизни временной синигами, то папаша Куросаки также не противился появлению иного интереса в жизни своей дочери, которая бесповоротно теряла привычное занятие защищать мир от незримой опасности и спасать тех, кто был ей дорог…
Так или иначе, по возвращению домой жизнь Ичиго и Гриммджоу скоро побежала по обыкновению. Совместные ночи, дни – врозь. Изматывающее обстоятельство для тех, кто неделю не мог оторваться друг от друга, и теперь, не насыщаясь излюбленным лакомством, становились просто ходячей бедой для окружающих, раздражаясь по мелочам, дерзя и препираясь по пустякам, в общем становясь еще невыносимее, чем прежде, точно их умножили друг на друга, и теперь, что в магазинчике Урахары, что в домике Куросаки имелось собственное синтетически-несносное существо «синигамо-арранкар» или же, проще говоря, взрывоопасная бомба под кодовым названием «Куросаки-Джагерджак» в квадрате.
Наверное, поэтому Ичиго злилась на свое бессилие сильнее обычного. Как и Пантера, влюбленный в свою мощь, ей было тяжело ощущать еще более стремительное угасание ее реяцу, чем было прежде. Урахара, как всегда, оказался прав: действие искусственной души плюс с частичкой способностей синигами оказалось недолгим и недостаточным. Стоило лишь временной синигами вновь приступить к своим обязанностям, как она познала истину своей несостоятельности очень скоро...
«Черт, как же трудно… И уворачиваться трудно, и сигать в сюнпо трудно, и парить в воздухе трудно, даже держать Зангетсу трудно… Все труднее и труднее, день ото дня…»
Куросаки, перестав жаловаться, все-таки взяла себя в руки и замахнулась своим огромным во весь ее рост тесаком на внушительного Пустого. Тот избежал удара, а вот временная синигами, промазав, едва не уронила свой меч, который, разрезав воздух вместо цели, потянул ее тело вслед за ослабленными руками куда-то вниз.
Но рыжая еще была в состоянии затормозить падение. Правда, чуть не столкнулась с землей, но ведь справилась же! Оттолкнувшись от крыши двухэтажного дома, она взмыла ввысь, подтягивая занпакто к груди. Эх, куда проще было бы сейчас орудовать изящным Тенса Зангетсу, но, к величайшему своему стыду, вызывать банкай «герой Общества душ» уже была не в состоянии…