Блуждающий Трактир

pirateaba

— Хорошо, он был живой. Но почему он начал убивать людей? Я никогда не говорила ему этого делать! Он просто делал за меня тяжёлую работу!

Фишес беспомощно развёл руками.

— Возможно, он этого захотел. Я могу только предполагать, но, как я уже говорил тебе однажды, Торен не был предназначен для мирной деятельности. Возможно, он восстал из-за желания сражаться.

— Почему? Он же не злой! Я имею в виду… он ведь не был таким создан, верно? Всё, что он делал, – это выполнял работу по трактиру! Как он мог

вот так просто начать убивать?

Эрин попыталась щёлкнуть пальцами, но не смогла. Она дрожала. Фишес закрыл глаза, а когда он снова открыл их, то на мгновение в них было сожаление.

— Это то, для чего он был создан. Понимаешь… я создал его, чтобы сражаться, чтобы защищать. Я наделил его способностью к рациональному мышлению, как у големов. Умением решать проблемы, но не более того и уж точно не основой для настоящего познания. Но я не дал ему ничего другого.

Эрин повернулась к Церии. Полуэльфийка скрестила руки.

— Не дал ему совести. Или… морали.

— Что? Почему?

Фишес красноречиво пожал плечами на вопрос Йивлон. Она сжала кулак, но тут вмешалась Церия:

— Он не мог. Он не знает как.

— Тогда зачем создавать такое существо? Ты просто приглашал неприятности!

Церия не собиралась защищать Фишеса в этом вопросе. Он просто взглянул на полуэльфийку, надменно и неприкаянно.

— У Когниты нет морального компаса, но она прекрасно функционирует и без него.

— Она тоже чудовище. Готова поспорить, что она убила больше [Магов], чем любое другое существо в мире. Может, для некоторых она и полезна, но ты знаешь, что убьёт она безо всяких колебаний.

Фишес неохотно кивнул, но он всё ещё не был уверен в том, что поступил неправильно. Да, он раскаивался и даже чувствовал вину. Но он выглядел так же, как и тогда, когда стоял перед Советом Вистрама в день своего изгнания. Он был уверен в своей цели, и от этого Церии стало не по себе, потому что как минимум в чём-то он был прав.

Он это сделал. Он действительно это сделал. Церии было невыносимо смотреть на него.

Фишес снова повернулся к Эрин. Девушка была бледна. Казалось, её вот-вот стошнит. [Маг] изменил тон, заговорив мягко и – по своим меркам – нежно:

— Позволь мне прояснить ситуацию, Эрин. Это была не твоя вина. Ошибку совершил я, недооценив возможности своего творения. Торен был верным слугой, пока не стал достаточно сильным, чтобы противиться приказам, которые мы с тобой ему отдавали. Теперь он – угроза.

— Убийца. Он убивал людей. Мужчин. Женщин. Детей. Но он как… ребёнок, так?

— Странный взгляд на это. Но, я полагаю, его можно считать юным.

— Ты можешь изменить его? Сделать так, чтобы он… не убивал людей?

Эрин посмотрела на Фишеса, в её глазах мелькнула надежда. Церия тоже ждала. Фишес колебался, но через мгновение с сожалением покачал головой.

— Возможно, я смогу остановить

его. Но это будет опасно, и я смогу лишь его обезвредить. Церия права: я не могу дать ему совесть. Я не знаю как. Никто не знает.

— Ты должен его остановить, — это сказала Йивлон.

Она встала, глядя на Фишеса и Эрин.

— Если то, что вы говорите, правда, то этот скелет представляет собой огромную угрозу. Мыслящая нежить, способная повышать уровень и вести за собой других? Если его не остановить, он может стать угрозой, способной в скором времени справиться с авантюристами Золотого ранга.

— Да.

Голос Эрин был тихим, но её глаза внезапно сфокусировались. Её руки… она держала их на столе, и они дрожали, пока она смотрела на Фишеса.

— Ты можешь его остановить?

— Могу, — тихо сказал [Некромант].

Он посмотрел на Церию, и она поняла.

— Разорвать связь?

— Это самый простой способ.

Фишес объяснил Эрин и остальным:

— Эрин питает Торена своей естественной маной. Неважно, как далеко они находятся, он и она связаны. Без её маны он не сможет выжить, каким бы сильным он ни был. Если я обрублю связь, скелет перестанет… существовать.

В комнате воцарилась тишина. Йивлон открыла рот, явно желая сказать Фишесу, чтобы он сделал это сейчас же, но остановилась, увидев лицо Эрин. Церия немного понимала ситуацию. Сколько бы Эрин ни кричала на своего скелета, Церия видела его рядом с ней всё то время, сколько знала Эрин. Для Эрин он…

Что? Друг – слишком сильное слово. Девушка всё это время считала Торена бездумным инструментом. Но она полагалась на него, даже любила его. То, кем он был для неё, нельзя было объяснить словами.

И теперь она должна была его убить.

— Возможно, мы сможем его выследить.

Это прозвучало из уст Церии. Она моргнула, когда сказала это, но все уставились на неё, и поэтому она заговорила, отчаянно пытаясь дать Эрин другой вариант:

— Если мы отправимся в путь, то, возможно, сможем его разыскать. Ты сказала, что он был в Эстхельме? Возможно, он всё ещё там. Или мы можем найти его, поискать слухи…

— Нет. Сделай это сейчас, — перебила Эрин свою подругу.

Она уставилась на Фишеса. Маг уставился в ответ, выглядя настолько же потрясённо, как и Церия.

— Сейчас?

— Да. Прекрати подачу маны Торену прямо сейчас. Немедленно!

— Ты уверена?

Почему это спросил Ксмвр? Но антиниум чувствовал то же самое, что и Церия. Эрин дрожала. Её лицо было бледным, а на лбу выступили капельки пота. Ей было нехорошо. Но в её взгляде была сталь.

Она тихо заговорила:

— Он убил людей. Я спросила, и я убедилась. Торен убивал людей. Не одного, не двух и не в целях самообороны. Он убил их, потому что… потому что хотел этого. И он будет продолжать убивать, если его не остановить.