Бог бросил кости
Шрифт:
— Он переходный, — непринуждённо ответил Франц. — На вашем веку ещё не было таких, если мне не изменяет память. Психолог заключил, что Лориан не подходит профессии, которой он учился, поэтому он теперь здесь.
— Просто поразительно, — заключила Вивьен, оттянув прядь волос.
— Десять — семь! Дзерет побеждает, — объявил Борс.
— А ты хорош, — сказал Гидеон, закинув меч в подставку. — Персиваль учил?
Лориан отвёл взгляд, заметив, что на внутренней части шлема написано чьё-то незнакомое имя.
— Техника не похожа на стиль капитана, —
— Как и нам всем, — усмехнулся Борс. — Давай шлем, парень.
Открылась дверь спортивного зала, и широким шагом к ристалищу направился Персиваль Алери. Заметив его, все присутствующие Рыцари исполнили приветствие Наблы, и капитан ответил тем же.
— Как успехи, кадет Северис? — спросил он, подойдя ближе.
— Я проиграл… — ответил Лориан, взяв в пальцы застёжку доспеха.
— Но держался достойно, Рингус побери! — Гидеон хлопнул того по плечу. — Семь к десяти проиграть, сразу видно, твой ученик!
Персиваль поднял уголки рта.
— Не устал, Гидеон? Скрестим мечи?
Через пару минут Персиваль уже облачился в доспех и разминал руки перед боем. Лориан стоял немного в стороне в ожидании битвы, когда к нему бесшумно приблизился Франц.
— Вот сейчас вы и увидите в деле легендарного Персиваля Алери, — улыбнулся он. — Он один из лучших мечников Первой Грани.
— А вы сражаетесь? — с интересом посмотрел на Франца Лориан. Тот улыбнулся, прищурившись.
— О, нет, друг мой. Это не то, за что меня бы уважали.
Персиваль постучал мечом по ладони левой руки и принял стойку. Гидеон был на голову выше его, но капитан выглядел перед ним огромной неподъёмной глыбой. Увесистый меч играл в его руках, как зубочистка — по спине Лориана пробежали мурашки.
— Бойцы готовы? Начали!
Два взмаха — и прозвучал звуковой сигнал.
— Один — ноль! — объявил Борс.
Лориан потрясённо обернулся на Франца — тот с азартной улыбкой наблюдал за боем.
— Два — ноль!
Гидеон попрыгал и крутанул мечом пару раз, и Борс снова дал сигнал к началу боя. На этот раз удары Персиваля были отбиты — Гидеон перешёл в контратаку. Персиваль сделал шаг назад, но даже не пошатнулся: одной рукой он взмахивал мечом, предугадывая каждый удар Гидеона. Блок, блок, ещё блок. Лориан сжал кулаки, вслушиваясь в тяжёлое дыхание бойцов и думая — если бы только Персиваль мог обучить хотя бы парочку друзей отца подобному стилю боя…
— Три — ноль!
У выхода из спорткомплекса Лориана ждал Франц.
— Не устали? — спросил он с небольшой улыбкой.
— Но я сражался всего раз, и то в самом начале, — ответил Лориан. — Дали бы мне ещё пару шансов…
— Я не хочу говорить, что вы могли бы просто попросить, вы и сами это знаете, — сказал Франц и взглянул на часы над дверью. — Я наблюдал за вашим боем, и знаете, что заметил? Вы сражаетесь так, как будто стремитесь убить соперника. Я прав?
Лориан опустил взгляд.
— Если
— На вашем пути вам придётся убивать, и убивать не только скрытых за масками друзей, — сказал Франц, постучав пальцем по набалдашнику трости. — Напротив могут стоять как и ужаснейшие во Вселенной твари, так и люди — такие же, как вы, — Франц странно улыбнулся, глядя Лориану прямо в глаза.
Лориан поднял взгляд — и перед взором пронеслись воспоминания: старый меч отца, человек на земле, прикрывающий лицо руками — и страх. Кошмарный ужас, не дающий завершить почти завершённое: пронзить поверженного врага мечом в грудь, в лицо, куда угодно, но так, чтобы эти руки опустились навсегда. Лориан почувствовал, что его ладони покрываются холодным потом.
— Да-а, похоже, уже стояли… Вот, что я вам скажу, Лориан. Персиваль может научить вас чему угодно, но только не тому, что вы должны постичь сами. Все вам скажут, что убивать человека — зло, но не я. Если вы знаете, что большее зло — оставить вашего врага в живых, вы должны найти в себе силы сделать необходимое. Идите за мной, я хочу показать вам кое-что.
Двери поезда распахнулись, и Лориан оказался на площади перед храмом Шарка. Ночь уже опустилась на Кубус, и колоссальная пирамида Храма тёмным треугольником возвышалась перед одинокими посетителями под фонарями перрона. Не произнеся ни слова, Франц направился к ней, и Лориан последовал за ним.
Двери храма не открылись — они словно бы растворились в воздухе, стоило Францу подойти. Лориан вошёл внутрь и увидел фигуру Наблы — величественную статую, освещаемую лишь слабым голубоватым светом ночного города, сочащимся через полупрозрачные стены. Ни один звук, ни один человек, кроме Франца и его спутника, не нарушали монументальный покой огромного зала. Двое, тихо шагая, пересекли зал и остановились почти у самого подножья статуи, у метровой тумбы из чёрного камня.
Лориан знал, что Франц хочет ему что-то показать, поэтому не задавал вопросов. Он заворожено смотрел, как в голубоватой полутьме белая фигура Франца берёт трость обеими руками и касается чёрной тумбы; на миг Лориану показалось, что всё, что он видит, стало плоским, словно нарисованным на огромном экране.
И тут что-то началось. Лориан не сразу осознал, что происходит — он смотрел на Франца, освещаемого загадочным красным светом, который с каждой секундой становился всё сильнее. Но стоило ему посмотреть вперёд, как он увидел.
Он увидел, как монолитный постамент под статуей Первого Наблы легко сгибался, как бумага, и открывал огромный маревый проход. Он увидел, как сама статуя распахивает свой плащ и разводит руки в стороны, словно приглашая войти в этот мир красного света. Он бросил взгляд на Франца — тот закрыл глаза и свёл брови вместе — на губах его была улыбка. Уверенная, странная, и при этом непривычно счастливая.