Бог не проходит мимо
Шрифт:
Почему каждый день не приносит такую радость? Зачем все эти ссоры, обиды, бесконечные выяснения отношений? Эти мелкие трения, поджатые губы, секреты и непонятные дела, когда все так просто и легко? Вот так просто и легко гулять всем вместе в парке. В самом обычном парке, ближайшем к дому, и не надо ничего другого. От этой мысли повеяло грустью.
«Все хорошее кончается очень быстро», - подумала Настя, все еще любуясь детьми и мужем.
Вот они вернутся домой, муж уедет на вечернюю службу, она останется с детьми, и все будет по-прежнему. Небо затянется тучами, пойдет дождь, и жизнь опять войдет в свою привычную
«А может, они потому и серые, чтобы мы могли по-настоящему научиться ценить вот такие моменты», - и Настя побежала к дочкам и мужу.
Матушка Вероника родила легко, через три дня после рождения Пети, так назвали сына Алены. Никто не ожидал, что роды Вероники пройдут так быстро и без осложнений.
Предыдущие четыре беременности дались ей очень непросто, а роды и подавно. А тут как подарок с небес. Антонина Семеновна, вызванная отцом Андреем, едва успела приехать, как Вероника освободилась от бремени. Здоровый крепкий малыш свой первый крик издал пронзительным басом. Весил он почти на килограмм больше своего названого брата.
– Ничего себе близнецы!
– воскликнул отец Андрей, разглядывая мальчиков,
– Боюсь, нам никто и не поверит, - добавила Вероника.
– Не беспокойтесь, - вмешалась в разговор Антонина Семеновна, - разнояйцевые близнецы довольно часто отличаются по весу. В моей практике рекорд составил полтора килограмма.
Алена стояла в стороне и молчала. Идея спасения сына уже не радовала ее. Она фактически отказывалась от ребенка. Но если она оставит его у себя, то подпишет ему смертный приговор. Если ее найдут бандиты, то убьют ее одну, а ребенка, записанного на чужих родителей, обнаружить невозможно. Она не боялась собственной смерти, она боялась смерти своего ребенка и только ради его безопасности шла на этот отчаянный шаг.
Она смотрела, как отец Андрей с Вероникой и Антониной Семеновной разглядывают малышей и обсуждают, кто на кого похож, и слезы текли по ее щекам.
– Нет, смотрите, они даже похожи, оба темненькие, - продолжала Антонина Семеновна.
– Матушка, это у вас самый черненький ребенок. В кого это?
– Так у меня отец татарин, - весело произнесла Вероника, - вот татарская кровь и проявилась.
– Татарин? Вот уж, матушка, не знала и никогда бы не подумала про вас.
– Да я и не знала своего отца, это тетя рассказывала, что татарин. Он на маме и не женился, потому что его родственники ему запретили.
Алена, не в силах больше слушать, вышла во двор. Там, разложив под деревом кукол, играли девочки, младшие дочки отца Андрея и Вероники. Увидев тетю, девочки сказали почти хором: «А у нас братики родились».
Алена вернулась в дом, еле сдерживая слезы. Вошла в комнату, забрала ребенка кормить. Молока почти не было, голодный малыш сосал грудь что было силы, но насытиться не мог. Смотрел на нее словно с укоризной, затем с еще большим усилием принимался сосать. У Алены нестерпимо болела грудь. Вскоре эта мука стала почти непрерывной. Уставший от голода ребенок безутешно кричал. Алена плакала вместе с ним, глаза у нее были постоянно красными от слез.
Заходила Антонина Семеновна, осматривала Алену, мазала грудь мазью, говорила, что не у всех женщин молоко быстро приходит. Дали смесь, малыш заснул. Через день ребенок кричал почти непрерывно, молока у Алены по- прежнему не было, а от смеси у
Вошла Вероника.
– Ален, дай мне его. У меня столько молока за один день пришло!
Заплаканная Алена неуверенно протянула сына Веронике. Та привычным движением приложила ребенка к груди, малыш сразу же жадно присосался.
– Заморила ты его, мать, голодом, смотри, как жадно ест.
Алена смотрела на Веронику. Полная, круглолицая. Черные волосы небрежно убраны в хвост, большая белая грудь, и ее мальчик у нее на руках.
«Нет, я не смогу оставить ребенка, не смогу расстаться со своей крохой», - думала Алена, глядя, как Вероника кормит ее сына.
«Я уеду в Москву к своим родителям. У отца связи, он что-нибудь придумает, он заявит в ФСБ, да и не станут бандиты искать меня в столице, - утешала она себя.
– Руслана найдут и арестуют, его обязательно должны арестовать. Его уже ищут, не зря он прятал меня в горах».
Но она знала точно, что Султан пойдет до конца, и, пока он жив и на свободе, он будет искать Алену. И если найдет, то убьет, а ребенка отдаст своим родственникам. У Руслана много родственников. По их традициям ребенок принадлежит родственникам отца, принадлежит его тейпу. Султан - человек принципа и никогда не останавливается, даже если проигрывает.
Ее родители не знали о рождении внука. Слишком опасно сообщать родителям, что она родила, что она жива и здорова. Бандиты наверняка слушают все их телефоны. Еще опаснее просить забрать ее отсюда: те, кто ее ищет, сразу нагрянут. К тому же она может очень сильно подвести Андрея, который ради нее и ребенка пошел на такой риск, а у него маленькие дети. Более безопасный способ связаться с ними - по интернету, пожалуй, даже самый безопасный, но где гарантия, что люди Султана не следят за ее родителями.
Доехать до Москвы самой вообще не представляется возможным. Ее выследят в поезде или в самолете, к тому же для самолета у нее нет паспорта. А до Москвы почти две тысячи километров. Просить отца Сергия в Москве связаться с ее родителями не по телефону тоже опасно.
Алена была запугана до крайности и не желала идти на малейший риск. Она все больше понимала, что попала в безвыходную ситуацию. То есть выход был один - оставить ребенка, хотя бы на время, пока Султан разгуливает на свободе и идет по ее следу. Найти он сможет их только двоих. От этой мысли у Алены разрывалось сердце. Она не знала, что ей делать. До родов ее план казался ей гениальным, но теперь, когда она родила и в ней проснулись материнские чувства, расставание с сыном было невыносимым. Все остальные варианты оказывались несостоятельными.
Вероника кормила сразу двух малышей. Алена не могла смотреть на это без боли.
Через пару дней к ней пришел отец Андрей.
– Все сидишь, грустишь? Мне Вероника сказал, что ты все время плачешь.
– Да нет, я не плачу, - ответила Алена как можно спокойнее.
– Завтра Успение, - сказал в задумчивости отец Андрей.
– Понимаешь, я не знаю, правильно ли мы поступаем.
– Я поняла, - сказала Алена и отвернулась к окну, чтобы скрыть нахлынувшие слезы.
– Прихожане спрашивают, да и родственники у нас, мы уже должны объявить, что Ника родила двойню. Или как? Последнее решение за тобой, мы не можем на тебя давить. Ну хочешь, мы скажем, что нашли подкидыша. Хочешь?