Бог Ярости
Шрифт:
— Вау. Опрятный мальчик умеет ругаться.
— Заткнись, или я оставлю тебя на несуществующую милость моего брата и кузенов.
— Если бы я знал, что увижу тебя с этой стороны, давным-давно бы позволил себя похитить.
Я смотрю на него, моя грудь болит, а сердце умоляет о чем-то. О чем угодно.
— Ты с ума сошел?
Николай пожимает плечами.
— Возможно.
Я испускаю долгий вздох.
— Я освобожу тебя и оставлю заднюю дверь открытой, тебе придется самому искать выход.
— Нет.
От нового голоса
Я выпрямляюсь и медленно поворачиваюсь.
— Крей.
Дерьмо.
Все это происходит из-за его мести. Мне нужно вытащить Николая отсюда. Немедленно.
У меня ужасное предчувствие.
Все еще повернувшись боком, я продолжал разрезать веревки Николая, стараясь делать свои движения как можно менее заметными.
Крей, однако, все равно замечает их и рявкает:
— Отойди.
— Это неправильно, и ты это знаешь…
— Отойди на хрен, Брэн. Второй раз повторять не буду.
Я так и делаю, опуская руку с ножом, когда смотрю на своего кузена.
— Убирайся, — приказывает он.
Это на него не похоже. Он ослеплен местью и даже не замечает меня. Я единственный человек, которого он действительно ищет для общения, потому что нам обоим комфортно в тишине, и мы не чувствуем необходимости ее заполнять.
Он покладистый и предпочитает сон всему остальному, но при этом любит сражаться и унаследовал гены Кингов больше, чем я.
Это первый раз, когда я вижу Крея таким неуравновешенным и неуправляемым. Я беспокоюсь, что Николай будет втянут в безумие, которое он затеял вместе с Илаем и Лэном.
И это вызывает во мне отвратительное чувство.
Страх.
Потребность защитить его пульсирует под моей кожей, как непреодолимое желание.
— Послушай… — я делаю шаг в сторону Крея. — Я знаю, что ты чувствуешь потребность отомстить, но все это неправильно.
— Твоего мнения никто не спрашивал. Не вмешивайся.
— Я не позволю тебе выбросить свою жизнь на ветер ради родителей, которых ты никогда не знал, и прошлого, без которого тебе будет лучше, Крейтон, — говорю я твердым тоном. — Я отпущу Николая, а потом мы поговорим об этом. Рационально.
Я поворачиваюсь к Николаю и чувствую, что таю, когда вижу, что он смотрит на меня своими полуприкрытыми глазами.
Прости меня, говорю я. За все.
Я хватаюсь за веревки, но удар обрушивается мне на затылок, и мир уходит из-под ног.
Последнее, что я вижу, — это широко раскрытые глаза Николая, когда я падаю на него сверху. Но мне удается просунуть нож ему между бедер, чтобы он мог спастись.
Или, по крайней мере, мне так кажется.
Моя последняя мысль — как же мне не хватало его запаха. Может быть, потерять сознание не так уж и плохо, если я смогу его обнять.
Глава 22
Николай
Ситуация
В тот день два человека покинули этот подвал в гребаной машине скорой помощи.
Одним из них был я из-за этого ублюдка Крейтона. Но карма — маленькая сучка, которая работает очень быстро, потому что он тоже получил то, что заслужил.
Возможно, я усугубил свою участь, напоровшись горлом на лезвие его ножа. Но вообще не жалею об этом. Я даже не хочу думать о том, что меня могут использовать против Джереми. В мое гребаное присутствие этого просто не случится.
В любом случае, это было больше недели назад.
Сейчас я в порядке, швов накладывать не пришлось, а через несколько недель я смогу носить новый шрам как знак чести. Да, сучки.
Мои сестры и Джереми не согласны с тем, как я отношусь ко всему этому инциденту, но кому какое дело. Я жив.
Я в порядке.
Или был. Пока не узнал трагический факт, который не замечал все это время.
Моя младшая сестра Мия, судя по всему, дружит с Брэном.
Дружит.
Каким хреном ему сдалась дружба с моей сестрой? Если только у него нет скрытых мотивов и он не использует ее для очередного дьявольского плана своего гребаного брата или всей его поганой семейки.
Он даже не навестил меня в больнице.
Не то чтобы меня это задевало, или я ежедневно думал об этом, или еще что-нибудь столь безумное.
Мы закончили.
Да, точно. Ты не продвинулся ни на дюйм.
Могу поклясться, что слышал его голос, когда спал, и даже видел, как он сидел в кресле рядом с моей больничной койкой, и чувствовал, как он гладит меня по волосам. Но, с другой стороны, я часто бредил, когда дело касалось его.
Иногда я представлял, как он выходит из лифта в пентхаусе.
Или как он подходит ко мне, чтобы поцеловать на глазах у всех.
Несколько раз, когда я проваливался в глубокий сон, мне снились его искренние улыбки, эротические звуки и его голова на моем бедре.
Он вторгался в мою жизнь каждый миг бодрствования и сна.
Чем сильнее я старался забыть его, тем настойчивее он преследовал меня. Часто я приходил в пентхаус только для того, чтобы почувствовать его запах или увидеть его тень на кухне, делающую Бог знает что.
Но я был в порядке. Чертовски прекрасно. Если не считать моего ежедневного присутствия в бойцовском клубе и Джера, достающего меня проблемами, которые я должен был решать, все остальное было просто замечательно.