Богатырь сентября
Шрифт:
В ответ раздался торжествующий смех. Среди пляски волн Стримона не было видно, пряди его волос растворялись в лентах морской пены. Только переведя дыхание, когда Гвидон уже выбрался, опираясь на руки корабельщиков, на берег, Елена увидела вдали, шагах в ста, широкую мокрую спину уплывающего прочь рыбочеловека. Мелькнул над водой широкий хвостовой плавник – и пропал.
Помахав рукой вслед, Елена отвернулась от моря и устремила долгий взор на стену чащи. Громада леса неудержимо притягивала ее. Они с сестрами выросли в стольном городе Деметрии, в лес выбирались лишь за грибами и никогда там не ночевали, поэтому вечерний лес с его
– Не отходи далеко! – велел жене Салтан, видя, как Елена, будто прогуливаясь, подбирается все ближе к опушке. – Мало ли, что там водится…
– Но все равно же придется идти за сушняком. Я только посмотрю, нет ли тропинки.
Вот она оказалась возле кустов шиповника, пригляделась, протянула руку… ахнула.
– Что? – Салтан оглянулся. – Укололась?
– Нет! – Елена взглянула на него большими глазами. – Посмотри – эти цветы черные!
Салтан приблизился. Кусты были усыпаны цветами, но лепестки их были черны как ночь. Пробирала дрожь при виде этой зловещей красоты, из глубины леса тянуло влажным, стылым ветром с запахом болота.
– Просто уже темно. – Салтан обнял жену за плечи, наклонился и поцеловал в висок. – Они красные. Завтра увидишь.
«Они черные!» – упрямо сказала Елена про себя, прижимаясь к его плечу и глядя в сплетение ветвей. Не зря же это место называется Диволесьем.
– Что тут у вас? – К ним подошел Гвидон с топором в руке. – Батюшка, мы с Трофимом и Стефом за хворостом пойдем! Каши сварим, пшено еще есть.
– Жаль, твой хвостатый друг не вынес нам еще ведерка рыбы, прежде чем исчезнуть! – вздохнула Елена.
– Обойдемся без хвостатого друга! – сказал Салтан. – На корабле есть сети – поставим на ночь, к утру будем с уловом. А в лес не ходите. Плавника вон полно, пусть парни соберут. В лес уж завтра, как рассветет. А то в ночи сами попадете на ужин невесть кому.
– Хотела бы я тоже заглянуть в этот лес… – протянула Елена.
– Сиди! – Салтан кивнул ей на площадку, куда корабельщики вынесли тюфяки для ночлега. – Нечего тебе там делать.
– Да, мало ли, какое там чудо-юдо! – поддержал его Гвидон. – Кику бы сыскать – не хватало еще, чтобы и ты пропала, матушка!
– Заботливые вы у меня! – язвительно промолвила Елена.
Вот повезло – она подвижна и любопытна, как всякая восемнадцатилетняя девушка, но у нее не только строгий муж, но в придачу и бдительный сын, который держится, как старший брат!
Однако именно Елена и сделала важнейшее открытие. Пока Гвидон со спутниками собирал выброшенные морем куски дерева, она прошлась вдоль опушки и вдруг увидела в траве что-то блестящее.
Что это? Жучок-светлячок? Подойдя ближе к огонечку на земле, Елена наклонилась, подняла что-то… и вдруг закричала:
– Гвидон! Гвидон! Смотри скорее, что я нашла!
Сын, а за ним Салтан спешно подошли к ней.
– Скорлупа! Смотри – это наша скорлупа! – Елена протянула сыну ладонь, на которой горел уголек, не обжигая кожу.
Гвидон наклонился, осторожно взял уголек… и тоже охнул. Это была половинка ореховой скорлупы – из чистого золота. Другой бы подивился самому диву, но Гвидон, подняв глаза на мать, был изумлен только тем, где именно его нашел.
– Это же наша… – повторил он. – От белки… Батюшка! – Он повернулся к Салтану. – Белка моя в хрустальном теремке орехи грызла – вот такая же скорлупа была…
– Так где
– Не знаю… Она со всем дворцом пропала…
– Значит, она была здесь! – Елена схватилась за его руку, в которой он держал скорлупу.
– Но как она бы сюда попала? – Гвидон тоже огляделся.
– Твой хвостатый приятель сказал, – вспомнил Салтан, – мол, в траве найдешь следы…
Все трое посмотрели друг на друг.
– Выходит, – Гвидон крепко сжал половинку скорлупы в ладони, – это тот самый след и есть!
Но вот корабельщики развели костер, набрав плавника, повесили котел. Когда пламя заиграло языками, темнота вокруг сделалась непроглядной. Поев, выставили дозорных и легли спать. Елена, не привыкшая ночевать под открытым небом, долго не могла уснуть. За спиной у нее лежал Салтан, обнимая ее сзади для надежности и укрыв своим плащом; он легко заснул, привыкнув за время войны к походным условиям, и тревожился лишь о том, чтобы ночью не пошел дождь. Но Елену тревожило все: и слишком жесткое ложе, и ветер с моря, и крики птиц в лесу. Гвидон тоже спал, как дитя, приложив к груди зажатую в кулаке скорлупку.
И снова, как в той запечатанной бочке, что носилась по волнам, Елена не переставала дивиться чуду: в темноте все тело ее сына, лицо с закрытыми глазами источало тихий свет, а светло-русые кудри сияли солнечным золотом…
Глава 4
Отец и сын покинули морской берег совсем рано, едва рассвело.
– Сколько ждать-то тебя повелишь, государь-батюшка?
Вопрос задал Салтану кормщик Трофим, и Елена, с обиженным видом сидевшая на песке, повернула голову. И Салтан, и Гвидон решительно отказались взять ее с собой в поход – почти в один голос. Да, все так: она не умеет ходить по лесу, и туфельки у нее парчовые, и платье для дворца, а не для леса, и опасно это, и не привыкла она к дальним переходам… Однако тягость ожидания страшила ее сильнее любой опасности. Как долго придется ждать? Никто и гадать не брался, что там обнаружится в лесу и сколько времени придется это нечто искать. Управятся до вечера? За три дня? За три года? Однако идти надо: золотая скорлупа была слишком ясным знаком, что именно здесь будет разгадка. Утром Гвидон еще походил по опушке и нашел едва заметную тропинку – скорее простую прогалину, где деревья стояли чуть менее плотно, и вдоль нее шагов за сорок нашел еще три осколка золотой скорлупы. Теперь он притоптывал на песке от нетерпения, пока Салтан спорил с обиженной Еленой. Впрочем, недолго: с семи лет сидевший на царском троне, Салтан умел поставить на своем без лишних слов, и даже любовь не могла его смягчить. Скорее наоборот.
Отец и сын переглянулись, но ответа ни у кого не нашлось.
– Ждите… пока не надоест! – Салтан махнул рукой. – Три дня – мало, три месяца – много. Пока припасы не кончатся. Если не вернемся – просите о помощи Понтарха, он вас назад домой сумеет доставить. Только за нами вслед не ходите. – Он строго посмотрел на Елену, потом на Трофима. – Где мы не управимся, вам не по силам будет помочь. Такое мое вам царское слово!
– Правь бог тебе путь, государь!
Кормщики поклонились на прощание, отец и сын по очереди обнялись с Еленой и тронулись, не оглядываясь, в глубину леса. Елена смотрела им вслед, утирая белым шелковым платочком слезы…