Богдан Хмельницкий
Шрифт:
дома более, чем о многолюдном городе, в то время, когда есть средство сойтись с нами,
если только вы не станете пренебрегать своим деломъ».
Получив такой ответ, паны послали спросить, чтб он разумеет?
«Так как нам известно, — писал Хмельницкий, — что владетель Замостья
обращался всегда человеколюбиво с русским народом, так как, притом, приходит пора
снять лагерь, то я соглашаюсь отвести Козаков в Украину, ' если мне дадут небольшую
денежную
На это Мышковский написал: «Мы согласны заплатить папу Хмельницкому
20.000
польских злотых, если козацкий предводитель исполнит следующие
условия: во-первых, оставит в целости замок, о котором уж было говорепо; во-вторых,
запретит козатсам разорять костелы, замки и имения соседних дворянъ—все, что
осталось еще неповрежденным; в-третьих, не будет отдавать в плен побежденных и, в-
четвертых, если, по получении суммы, воротится в Украину».
Хмельницкий согласился на все; но, получив сумму, написал коменданту: «Я не
могу возвратиться в Украину, пока не придут в мой стап козацкие отряды, разосланные
по окрестностям; однако, городу бояться нечего; даже вы получите от нас пользу, если
позволите козакам без оружия подходить к городу и продавать скот и прочее, чтб они
захотят сбыть; я же, с своей стороны, уверяю вас, что всяк может безопасно выходить
из города».
Комендант позволил, и тогда в козацком обозе открылась настоящая ярмарка:
козаки продавали своим неприятелям скот и разные драгоценности: серебряные кубки,
чаши, платья, меха: все это было отнято у панов под Пилявою и продавалось теперь
необыкновенно дешево. Тучный бык стоил талер. Некоторым из поляков даже
понравился такой торг, хотя от него поживлялись только богачи, а бедные час от часу
приходили в скудное положение, особенно оттого, что в Замостье открылся падеж
скота и лошадей 3).
Э Obsidio Zamosc.
2) Hist. belli cosac. polon., 91—93.— Stor. delle guer. civ., 64.
ГЛАВА ПЯТАЯ.
Избрание Яна Казимира. — Королевское приказание. — Отступление
Хмельницкого в Украину. — Прибытие в Киев. — Патриарх Паисий.
Наконец Хмельницкий узнал, что избрание нового короля кончилось, и кончилось
так, как он хотел. Приступая к Замостыо, козацкий предводитель отправил в Варшаву
Яна Гирю, Гладкого, Сокольницкого и Дмитра Черкасского 0 просить, чтоб к нему
прислали коммиссаров для примирения. Он велел им заявлять, что козаки желают
королем Яна Казимира, и если сейм выберет этого королевича, то Богдан Хмельницкий
будет в его воле. Так должны были говорить козацкие посланцы и в таком смысле
Хмельницкий
он послал на сейм ксендза каноника Гунцель-Мокрского, поручая ему письмо к целому
сейму.
«Бог всемогущий свидетель,—писал он, — что крайняя беда и неволя заставила нас
оскорбить величие Божие и вас, милостивых панов. Всему причиною двое панов.
Первый—коронный хорунжий: он убивал наших товарищей, мучил, сажал на кол,
отнимал нашу собственность, чуть не запрягал нас в ярмо, делал с нами чтб ему
нравилось. Второй панъ—князь Вишневецкий; когда, по разгроме кварцяного войска,
мы хотели воротиться па обычное место на Запорожье, он, не знаем по собственной ли
злобе или по совету других панов, нападал на нас с своим войском, хватал Козаков и
наших духовных, сажал на кол, буравил глаза и мучил их другими способами. Защищая
свою жизнь, мы, рады не рады, должны были двинуться с войсками нашими и давать
ему отпор, потому что с одной стороны паны коммиссары Речи-Посполнтой присылали
нам миролюбивые письма, с другой—на нас шло войско. Преследуя князя
Вишневецкого, мы достигли Замостья, получив верное известие, что князь
Вишневецкий собирается воевать с нами. Эти два пана всему причиною. Они своею
алчностью и необузданностью чуть не до конца разорили землю. Князь Вишневецкий
был у нас в руках за Днепром,
Ч Акты Южн. и Запади. Росс., Ш, 284,
247
но ии его выпустили в целости, надеясь на его дружелюбие. Теперь мы посылаем к
вам его милость ксендза Мокрского, каноника, который засвидетельствует, как я
трудился, желая оставаться попрежнему верным слугою Речи-Носполитой. Просим
отпустить нам невольное прегрешение: сам Бог свидетель, что не мы виною. Просим
не одобрить тех панов, которые всему злу причиною. Если же вы, милостивые паны,
окажете нам какую-нибудь немилость и неблаговоление и не удержите виновников
войны, то мы поймешь это так, что ви не желаете иметь нас своими слугами, а это
причинит нам великую скорбь. Ожидаем ответа чрез того лсе ксендза каноника
Мокрского, а затем остаемся попрежнему верными слугами вашими» 1).
Избирательный сейм не был на этот раз так бурен и мятезкен, как обыкновенно
случалось. Правда, с 6 октября по 17 ноября время проходило напрасно в толках о
средствах защиты, о частных правах и разных формальностях, хотя Кисель еще 10
октября представлял, что единственное средство утишить возникшие междоусобия—