Боги Безвременья
Шрифт:
Молившиеся сгрудились у входа, не понимая, из-за чего монахи так переполошились, а Уэно приблизился к Юдаю.
— Найди Ямамото-сана, попроси его немедленно явиться в Храм. Скажи, что Первозданные воды принесли нам пророчество от Идзанаги-но микото!
Юдаю показалось, что он сорвался с обрыва. Мир пошатнулся, прошлое стало настоящим: монахи получили то самое предсказание о детях — будущих избранниках Идзанаги и Идзанами, с которого запустится цепь событий.
На ватных ногах он отправился искать Норайо, того самого человека, который приговорит их с Макото к смерти. Заметив
— Что случилось, Горо? — спросил старик.
— Пророчество! Воды даровали новое пророчество!
Глава 58. Завеса
Город гудел, обсуждая судьбоносную весть, в каждом углу шептались о пророчестве, избранниках богов, нелегком решении Норайо, и Юдай сбежал сломя голову, не в силах совладать с болью. Только он принял новую жизнь, полюбил Безвременье, завел семью, как игра Идзанаги-но микото втянула его обратно. Ему придется снова поставить все на кон, и встать лицом к лицу со старым врагом. Макото наверняка уже похоронил соперника, и будет удивлен новой встрече.
«Я увижу себя! — засела мысль в голове. — Увижу свою мать, ее горе! Она ведь так и не узнает, кем был рожден ее сын! Хотя... ведь откуда-то они взяли ее кровь, чтобы найти меня сквозь миры! Как они поняли, чью кровь следовало брать? Я никогда не спрашивал об этом! А у кого бы я спросил? Кто мне даст ответы?»
Призывать бога совершенно не хотелось, и Юдай, вдоволь насидевшись в одиночестве у реки, медленно побрел домой. Ему было страшно увидеть Мей, ее взгляд, полный нежного сочувствия. Он не хотел выглядеть слабым, но именно так себя и ощущал, раздавленным мальчишкой.
Девушка сидела в саду, под раскидистой сакурой, наигрывая мелодию на бамбуковой флейте. Эти исполненные тоски звуки пробудили всю боль в душе парня, и он невольно заплакал. Смерть, отчаяние и страх, которые он похоронил на дне памяти, вновь всплыли на поверхность.
Музыка стихла.
— Муж мой, — на грани слышимости произнесла Мей.
Он подошел к ней, становясь на колени перед супругой.
— Монахи Храма получили то самое пророчество о нас с Макото. Колесо Идзанаги совершило новый оборот. Мне так тяжело, мой цветок лотоса! Я знаю, что развязка приближается, но на пути к неизбежному случится много плохого. Я лгал все это время, не рассказывал тебе правду до конца.
Перед глазами вставал Рио, которому суждено погибнуть на острове Оногоро.
— Я тоже, — вздохнула девушка, низко опуская голову.
Парень ласково прикоснулся к ее щеке, приподнимая бледное лицо.
— О чем это ты, любимая? Что произошло?
— Это должен был быть мой подарок тебе. Я считала, ты обрадуешься, будешь счастлив узнать, но после новости о пророчестве произошедшее обрело зловещий оттенок. Впервые за долгое время я не знаю, что делать!
Юдай нахмурился, присаживаясь рядом с ней на лавочке. Ледяные ладони девушки дрожали, и он сжал их в своих руках.
— Расскажи, Мей, что случилось? Я не понимаю.
— У нас будет ребенок.
— Ребенок! — ошеломленно воскликнул
Прилив энергии отогнал страхи на задворки сознания, но девушка еще горше улыбнулась.
— Ты не понимаешь, Юдай, не понимаешь! Эта искра жизни вспыхнула во мне, я заглянула в ее будущее, но оно было покрыто завесой. Раньше такого не бывало, но я решила не настаивать. Однако сегодня, когда наши соседи рассказали о пророчестве, видения прорвали барьер, и показали мне грядущее.
— Что там было?
— Огромных размеров сакура, храм богини Солнца Аматэрасу, цветущие сады. И затмение. Повитухи принимали детей, и с радостью передавали матерям девочек, о которых Идзанаги не упомянул в пророчестве. Женщины плакали от облегчения, ликуя, что их детей не принесут в жертву Водам. А потом я увидела себя, ощутила будущую боль и тот непередаваемый момент, когда понимаешь, что дала жизнь новому человеку. Я повернула голову к повитухам, но на их лицах была написана непреклонность. Мне стало страшно, я слабым голосом попросила дать мне моего ребенка, но они унесли его, не позволив даже вдохнуть родной запах. Теперь понимаешь?
Юдай застыл от потрясения.
— Любимый, Макото — это наш сын!
— Нет, — прошептал Юдай, — не может быть. Твои видения обманули тебя, Мей, мы не можем быть его родителями!
Она вздохнула, вспомнив тот день, когда с помощью шпильки Отохимэ заглянула в прошлое, и впервые увидела Макото. Тогда он мало интересовал ее, но сейчас она отчетливо призывала в памяти его образ, и видела сходство с собой, со своими родителями, с Юдаем.
Тем временем в доме Юшенга царило такое же смятение: Юи металась по комнате, бросаясь странными восклицаниями. Ее муж сидел на циновке, раздумывая о прихотях судьбы.
— Бедный! — сказал он. — Боюсь представить, как Юдай был потрясен, когда узнал о пророчестве. Сегодня пусть свыкнется с этой мыслью, а завтра я поддержу его.
Юи остановилась у стены, и глухо зарыдала. Юшенг мгновенно вскочил на ноги, приблизился, и обнял за плечи.
— Любовь моя, что такое? Что вызвало такую реакцию?
— Это конец, Юшенг, конец! Когда настанет час затмения — мы потеряем все! Я и представить не могла, что Идзанаги поступил так с нами!
— Объясни же? — он ласково поцеловал ее в висок.
— Я беременна, у нас будет сын, и родится он в час затмения. Завеса открыла мне будущее, и я узнала в детских чертах Юдая. Он наш сын, Юшенг.
Глава 59. Затмение
На следующий день обе семьи встретились, и тщательно следили за своим поведением, пытались не выдавать потрясения, но воздух вокруг них практически искрил от сдерживаемых эмоций. Юшенг исподтишка наблюдал за Юдаем, надеясь найти опровержения слов Юи. Он молил богов, чтобы женщина ошибалась, но, чем больше вглядывался в лицо друга, тем отчетливей видел сходство с супругой и собой. Как же он раньше этого не заметил? Но ведь такое и в страшном сне ему не причудилось бы!