Боги мёртвого мира
Шрифт:
Во сне она видела Бессмертную. Та явилась к ней словно в ответ на сомнения, что тучами роились в ее мыслях. Нова и сама не до конца осознавала, как сильно хотела увидеть Инмори. В пути с ней было бы гораздо спокойнее, Инмори защитит от любой опасности, позаботится о наемниках, бандитах и темных созданиях, если таковые встретятся на пути. В ее присутствии в душе наступает покой. Но не только поэтому Нова ждала встречи с Бессмертной.
Несколько раз за время пути девушке снилось, как они занимаются сексом. Но сегодняшний сон был особенный, такой яркий и реалистичный, что, казалось,
Когда окончательное решение было принято, Нова не смогла бы точно сказать, что на него больше повлияло: забота об удачном течении беременности или же ее страсть к Бессмертной, совершенно глупая и вряд ли взаимная.
Глава 37. Очищение
— Вчера мне пришло письмо от кузена по матери, ну, того, что шесть лет назад на тамошней девке женился из графства Нокк, помните, конопатый такой, Боркой звать…
— Да, помним, помним, что в письме-то?
— Пишет, что в их краях солнца не видно вот уже какую неделю. Черный дым от погребальных костров то тут, то там поднимается. Ни одно поселение беда не миновала. Жгут, каждый день жгут зараженные трупы и хаты, в которых те жили. — Рассказчик обвел взглядом товарищей и отпил большой глоток из кружки, довольный произведенным эффектом. Утер верхнюю губу засаленным рукавом и продолжил: — Кто поумнее, бегут с семьями на север, но и там не дураки: в города новых беженцев не пускают, велят им выждать под стенами, не проявится ли болезнь. Иных камнями забивают, если отказываются от ворот отойти.
— Ну что за люди, а? Эти беженцы, они же напуганные, лишившиеся крова, наверняка с детьми малыми — а их камнями! Не по-людски это. — Старик хмуро уставился в кружку, будто мог разглядеть среди пены, как со стен на головы просящих летят булыжники.
— Ой не заливай! Как бы сам поступил, если б на твоем пороге больной стоял? Впустишь из сострадания, а потом вся семья передохнет! Каково, а?
— Так что брат-то твой?
— Да что-что, дурень он! У него там хозяйство большое, жена на сносях. Бежать не хотят, как остальные, все на чудо надеются. И таких как он там — будь здоров! И все из-за какого-то слушка поганого.
Мужики переглянулись, их мутные глаза заблестели в свете сальной свечи. Все трое не сговариваясь подались поближе к рассказчику.
— Какого такого слушка?
— Ну, мол, по деревням да городам, где болезнь распространяется, ходит травница и лечит всех больных от дома к дому, платы взамен не берет, а как только отступает зараза — исчезает. Дудки! Разве ж можно такую заразу травами исцелить? Она как чума, пока по всем не пройдется… — Его руки взметнулись в жесте безнадежности.
— Я тоже слышал про травницу. Может, и не дудки, может, болезнь и правда излечить можно.
— Ну конечно! Теми же травами, которые тебе хрен до колен отрастят!
— О своем бы лучше позаботился!
Со всех сторон раздались грубые смешки. Разговоры на больную тему запросто привлекали к себе внимание
— Ну кроме шуток. Что делать-то будем, когда болезнь и к нашим краям подберется? Может, лучше заранее, ну, свалить подальше, пока еще возможно.
— И что потом? С севера, говорят, войско наступает, с юга зараза подбирается. Нет больше безопасных земель!
— А когда они были-то, эти безопасные земли?
Нова одарила Берта презрительным взглядом, когда тот прыснул над шуткой вместе с остальными мужиками.
— Второсортный вульгарный юмор деревенских пьяниц! — бросила она. — Как тебе не стыдно?
— Шутки про члены всегда к месту. Главное, чтоб не смеялись над твоим, — заметил Берт, беспечно запивая свою улыбку местным хмельным.
Нова кинула взгляд на Келла в поисках поддержки, но тот, как и в большинстве случаев, старался сохранять нейтралитет и не принимать чью бы то ни было сторону. Он равнодушно пожал плечами и снова прислушался к разговору за соседним столиком, однако компания уже перешла на темы, не стоящие внимания. А ведь стоило одному из них упомянуть Нокк, как в баре тут же все притихли в надежде услышать хоть самую малость утешительные новости. Местных так же, как и его, волновала судьба жителей южных районов, где стремительно распространялась болезнь.
Нет, — с некоторым стыдом осознал Келл, — не судьба жителей его волнует. В первую очередь он надеялся услышать что-нибудь о Бессмертной.
— Очевидно, она нашла лекарство, — проговорил он в продолжение своих мыслей. Как ни странно, друзья его поняли, ведь о ком другом он мог говорить?
— Значит, можно ожидать, что скоро она к нам присоединится?
— Не думаю, что это произойдет в ближайшее время. Сколько людей за это время заразилось? Сколько поселений еще нужно обойти?
— Что-то мне подсказывает, что она с гораздо большей охотой предпочла бы добраться до Эргримма в одиночестве.
Нова и Келл хмуро уставились на Берта. Оба понимали, что он прав, но верить хотелось в обратное. Юный барон Ролано едва не поперхнулся остатками пива под пронзительными взглядами друзей.
— Ну, э-э… Думаю, ничего интересного мы здесь больше не услышим, так что предлагаю пополнить наши запасы, разузнать безопасную дорогу и отправляться в путь.
Заскрипели стулья, и втроем они проследовали к выходу по узким проходам забитого посетителями бара. Сложно было не заметить пристальных, настороженных, а местами враждебных взглядов, которыми провожали их те, кто еще мог трезво мыслить.
На провизию и новую одежду ушли все деньги, собранные с разбойничьих трупов. И, кажется, все были только рады от них избавиться. Теперь о той злополучной встрече напоминали лишь несколько заживающих порезов и шрам на плече Келлгара. Это если не учитывать втоптанного в грязь достоинства Новы и гнетущего чувства вины, которое преследовало парней при каждом взгляде на девушку. Никто не пытался заговорить о том случае. Все старательно делали вид, будто ничего не случилось, чему в большей степени способствовало стоическое спокойствие Новы. Одному Трехглазому известно, как она нашла в себе силы пережить насилие над собой и первое убийство.