Боги мёртвого мира
Шрифт:
— Ты юн, — наконец произнесла Селестия, — и глуп. Твоя короткая человеческая жизнь держится на чувствах и страстях, на удовлетворении инстинктов и потребностей. Я через все это прошла очень давно. Переросла, можно сказать. Мне это не интересно. Мне не нужны твои чувства, мальчик.
Келл опустил плечи, сгорбился и застыл. В горле застрял ком, мешающий вздохнуть, глаза вдруг защипало. Он тихо выдавил:
— Наверно, мне этого никогда не понять.
— Я знаю. Ты человек, а я… совсем другая. Темное создание, рожденное стать богом.
— Неужели у богов совсем нет потребностей?
—
— Что? Хочешь сказать, ты… э… с темным созданием?
В голове почему-то всплыл образ Безрукого, его черные круглые глаза и вытянутая шея. От таких мыслей в дрожь бросало.
— Из всего, что я сказала, тебе запомнилось именно это. — Женщина укоризненно покачала головой. — Да, я была с разными созданиями, если тебя это интересует. Они не все безобразны, и у них больше возможностей. Например, щупальца…
— Ох, Господь Милосердный, я не хочу об этом знать! — воскликнул Келл, но было уже поздно. Теперь этот образ будет до конца дней преследовать его. Инмори усмехнулась.
— Есть о чем поразмыслить, да?
— Я… не знаю, что сказать. — Келл провел руками по лицу, тряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивых картинок. Поднял взгляд на Инмори. — Но я знаю, что, пусть у меня нет щупалец, третьей руки или, там, каких-нибудь крыльев, я все равно докажу тебе, что чего-то стою.
— Бессмысленно. Ты думаешь, я стала бы возиться с каким-то пареньком, а потом и с его друзьями беспричинно? Все вы станете участниками великих событий. Я знаю это, и я знаю, чего ты стоишь. А потому советую тебе выкинуть из головы эти глупости и найти себе шлюшку в ближайшем поселении.
— Я приму твой совет к сведению, но это не значит, что я им воспользуюсь. И в дальнейшем я бы предпочел избегать в разговорах этой темы, если можно. А вот про «великие события» хотелось бы послушать.
— Какой неженка. А мне хотелось бы избегать каких бы то ни было тем, но боюсь, что для этого тебе придется отрезать язык. Шутка. Узнаешь обо всем в свое время, мальчик. А теперь предлагаю тебе последовать моему новому совету: перестань донимать меня глупыми разговорами и ложись спать.
Бессмертная откинулась назад, на темный собачий бок, и закрыла глаза. Келл со вздохом поплелся к палатке. Несомненно, ему было о чем подумать. Каждый раз после разговора с Инмори он узнавал о ней что-то новое, но тем не менее ему казалось, что он по-прежнему не знает ничего. Можно ли испытывать некие возвышенные чувства, воспетые в балладах, к человеку, о котором ничего не знаешь? Может быть, Инмори оказалась как обычно права, когда сравнила его со всеми прочими. Может быть, он испытывает к ней лишь физическое влечение, но в силу своей неопытности принимает его за нечто большее.
Глава 44. Планы рушатся
Собрание Коалиции только началось, но уже успело наскучить Сон-Со. Сами мысли о собраниях могли бы вогнать в тоску. Изо дня в день одно и то же: военачальники и политики заседали в круглой башне, брызжа слюной, отстаивали свои идеи —
Сначала шли долгие споры, где именно следует встречать неприятеля. Все, кроме короля Грауля, правителя Хольвига, настаивали на том, что фронт следует переместить ближе к Свободному перевалу. Но в том районе как раз было множество поселений, испокон веков служивших местом заключения торговых сделок с Севером. Король Хольвига хотел для начала добиться письменных заверений от командиров, что их воины не станут мародерствовать на охраняемой ими же самими территории и что архитектура и убранство города не пострадают от военных действий. Разумеется, никто не решился бы дать ему требуемых заверений.
Оставив этот вопрос на потом, Коалиция взялась за обсуждение организации фронта. Никто не хотел выставлять своих воинов в первые ряды. Казалось, этот вопрос не решится до самого наступления, но Рейто-Син самоотверженно предложил платить золотом за головы вражеских генералов. Желающих сразу прибавилось. Теперь спор уже шел о том, чьи люди окажутся на передовой.
Сон-Со с отвращением разглядывал столпившихся вокруг стола политиков, чьи предложения шли вразрез с доводами военных стратегов. Если так пойдет и дальше, подумал мужчина, северянам не составит труда перебить наше пьяное войско, пока эти мудаки собачатся друг с другом. Рейто-Син пытался строить из себя главного, но его частенько перебивали более горластые собеседники. Главным хотел быть каждый, но не каждый готов был пожертвовать всем ради общего дела. Кажется, от позорного поражения Коалицию могло спасти только чудо.
Дверь в башню с грохотом распахнулась, заставив всех собравшихся разом умолкнуть и обернуться на звук. Сон-Со даже привстал со своего места и выглянул в пространство между плечами и головами. Кто бы это ни был, его появления явно не ждали.
В дверном проеме стояла женщина с длинной черной косой, перекинутой через плечо, в темном костюме для верховой езды. Свет из многочисленных окон высвечивал ее фигуру, будто само солнце тянулось к ней. Она была довольно красива, вернее, очень красива. Сон-Со тут же позабыл обо всем остальном, глядя на ее белое, точно высеченное из мрамора лицо, а в груди и немного пониже начала подниматься волна жара.
Женщина оглядела толпу скучающим взглядом. За ее плечом маячила фигура спутника: светловолосый мужчина с интересом и толикой робости оглядывался вокруг. Остальные глядели на них. Сон-Со успел заметить, что при появлении незнакомки Рейто-Син был единственным, кто отступил от нее на шаг. Значило ли это, что ему что-то известно?
Молчание, длившееся с минуту, прервал нестройный шум. Аристократы недовольно загалдели, заскрипели стульями.
— Что это значит, черт подери?
— Кто впустил эту..?