Боль двенадцати женщин
Шрифт:
– Спасибо, - уже громче сказала Анна. - Я подумаю. Вы правда считаете, что все это может сделать меня нормальной?
– Анна, вы и так нормальны. Вы стали мамой, и это замечательно. В наших силах внести некоторые коррективы в вашу фигуру. Она не будет ровно такой же, как до родов, но я уверен, что результат вам понравится. К тому же после операции форму поддерживать намного легче.
– Спасибо, - повторила женщина и ушла за ширму одеваться.
Когда пациентка прощалась, ее настроение заметно улучшилось. Мне показалось, что за ширмой она уже приняла решение.
В случае Анны Полонской я не ошибся. Повторной консультации не потребовалось.
Очередь на операцию довольно большая,
Операционная в нашей клинике пластической хирургии сильно отличается от операционной в районной больнице, где я начинал свою хирургическую практику. Когда стал работать с таким оборудованием, то испытывал чувство, будто читал книгу из серии научной фантастики, а потом увидел на улице такой же звездолет вместо трамвая. Но постепенно я освоился в операционной, о которой раньше мог только мечтать.
1
Иногда пациенты думают, что готовиться к операции не нужно вовсе. Это не так. Если вы решите прооперироваться, нужно будет сдать комплекс анализов. Среди них общий анализ крови с указанием группы крови и резус-фактора, общий анализ мочи, кровь на ВИЧ, сифилис, гепатиты B и С, флюорография, коагулограмма. Кроме этого потребуются и дополнительные исследования, например УЗИ вен нижних конечностей и УЗИ брюшной полости в том случае, если вы решите делать абдоминопластику.
Для персонала в операционную существует свой вход, а для пациентов - свой. Как в театре: артисты через гримерку выходят на сцену, а зрители видят ее из зала.
Обычно я вхожу в операционную, когда пациенту уже обработали зону хирургического вмешательства и уложили его на стол. Но бывает, что я заранее развешиваю здесь фотографии зон, которые подлежат коррекции. Это необходимо потому, что лежа тело выглядит совсем не так, как если бы человек стоял. А мне нужна верная картинка перед глазами. К тому же иногда очень интересно наблюдать за пациентом, входящим в операционную. Мне показалось, что Анна пришла на операцию гораздо увереннее, чем на первичную консультацию ко мне в кабинет.
Анестезиолог и сестра-анестезистка уже стояли в изголовье, готовые погрузить пациентку в наркоз. Анну уложили на стол.
– Вам не холодно? Если что, мы вас согреем, - обратилась к Анне операционная сестра.
– Спасибо. Все хорошо, - ответила пациентка. Она казалась совершенно спокойной, даже удивительно. Анна улыбалась так, что на душе становилось теплее. Анестезиолог приступил к работе. Анна медленно погрузилась в «сон», и операция началась.
После того как хирург скажет заветные слова «Всем спасибо. Операция закончена» и назовет текущее время, пациент еще остается под наркозом, все датчики продолжают отслеживать его состояние. В конце на операционном столе пациентке надевают специальное компрессионное белье, это неотъемлемая часть при пластических операциях. Оно необходимо, в первую очередь чтобы не было массивных отеков и кожа лучше сокращалась.
Облачить человека в такое белье - процесс непростой, приходится попотеть. Это все равно что надевать костюм для дайвинга. На спящего человека. Еще и промахнуться на пару размеров. Делать это без наркоза - значит причинить неудобства пациенту, который только-только приходит в себя.
И вот через некоторое время, когда
Аня вновь проснулась в палате после операции. В голове слегка шумело, как будто накануне выпила шампанского. Постепенно сознание прояснилось, она вспомнила операционную, доброжелательных людей, необычную круглую люстру с пятью лампочками над операционным столом. На этом ее воспоминания прерывались.
И вдруг Аня осознала, что она теперь совсем другая. У нее перехватило дыхание. Неужели? Ужасно хотелось проверить. Рукой она откинула одеяло и увидела свои ноги в черном компрессионном белье. Даже так было очевидно - это совсем не те окорочка, с которыми она приехала в клинику. Аня осторожно потрогала живот. Никакого вываливающегося дрожжевого теста! Такое пульсирующее радостное ощущение было у нее, наверное, только в детстве в Новый год.
Она почувствовала, что хочет в туалет, и встала. Было больновато, но Аня не обращала внимания. В такой эйфории она чувствовала, что может добежать до Владивостока. Правда, через несколько шагов поняла, что хорошо бы этот Владивосток находился на том же этаже.
Я вошел в палату именно в тот момент, когда Анна встала.
– Здорово, что вы уже встаете! Залеживаться не нужно. Как себя чувствуете? - Я был слегка удивлен – такую прыть у прооперированной пациентки увидишь нечасто.
– Спасибо огромное, Артем Владимирович, я прекрасно себя чувствую. Можно я быстро в туалет сбегаю? - Аня улыбалась.
– Бегать я вам не разрешаю, но можно медленно и осторожно идти.
– А домой когда? - спросила Аня. - Я ужасно соскучилась по ребенку, по мужу.
– Анна, вы здесь только со вчерашнего дня. Мы вам сделали липосакцию, полную абдоминопластику, да еще и диастаз ушили. Это не процедура, а все-таки операция. Так что домой вы пойдете завтра или послезавтра, в зависимости от самочувствия. В редких случаях выписываю на четвертый день. Если вы почувствуете, что боль усиливается, не терпите, нажмите на кнопку на пульте и скажите о своем состоянии медсестре. Если понадобится, сестра позовет меня.
Она, улыбнувшись, кивнула:
– Разберусь, спасибо. - И в одной этой реплике я услышал столько уверенности, сколько не было раньше и во всем, что она говорила на первичном приеме.
Через полгода Анна прислала мне семейные фотографии с отдыха. Сложно поверить - вот эта невероятная женщина в купальнике никак не могла раздеться за ширмой и выйти ко мне? Фото с мужем Анна тоже прислала. Они - прекрасная пара, хоть на обложку глянцевого журнала помещай.
От этих фотографий мне стало тепло на душе. Возможно, в пластической хирургии я не спасаю жизни, но делаю важное дело. Я вернул женщину к себе самой, открыл новую, светлую страницу в ее судьбе.
Глава 2
Дирижировать болью
«Больно. Я на берегу горной речки, она такая быстрая. Вокруг обжигающий холод. Невидимая сила бросает меня в этот поток. Вода ледяная! Течение несет мое тело по острым камням, которые сдирают кожу, и я через каждый метр ударяюсь об огромные шершавые валуны. Как это перетерпеть? Я выживу?»– читаю эту запись в «Дневнике боли» бледного парнишки, который лежит на кровати зажмурившись и время от времени прерывисто вздыхает. Тогда мне показалось, что лампочки в хирургическом отделении, где лежали среди прочих пациентов онкологические больные, стали светить тускло, безнадежно. Хотя освещение во всех палатах и коридорах районной больницы было одинаковым.