Боль милосердия

Фриза

— Чёрт.

Лысый вывернул из-за угла соседнего жилого дома в нескольких метрах от меня. Поддерживая зрительный контакт, мы свернули с асфальтированной дороги, в сторону гаражей. Мужик отвернул куртку. Пистолет, надо же.

— Станешь стрелять? — усмехнулась, покручивая нож. — Давай.

Лысый не сразу понял, почему дистанция между нами стала стремительно уменьшаться. Он был один, а вокруг никого. На самом деле, чтобы пользоваться ножом не следовало тренировать ум на многочисленные замысловатые стратегии. За секунду драки можно было обменяться почти десятью ударами. Это становилось возможным благодаря небольшой длине клинка и использованию замкнутых траекторий. Окончание одного удара всегда являлось началом второго. Проблемы начинались лишь когда какой-нибудь неопытный птенец под чувством аффекта тыкал больше и сильнее чем следовало.

Мужик попытался заслониться, но я пырнула

ему кисть, отворачивая руку за спину. Кольнула под лопатку. Каждый удар является анатомически обоснованным и при надлежащей необходимости мог обеспечить тяжелые травматические последствия. Впрочем, такой цели я не преследовала, да и не могла — слишком коротким был клинок. Лысый почти не скулил и даже попытался отпихнуть меня здоровым локтем. Обученный. Возможно, охранник. Придавив его голову ботинком к асфальту, я ощупала кожаную куртку и нашла серебристый слайдер.

— Ну и чей ты? — спросила.

Лысый тяжело дышал. Кровь из пробитого уха стекала на бетон. Мне было интересно узнать, кто был недругом моего юриста. Получить хотя бы какую-нибудь зацепку. Поэтому как только завизжал мобильный, я нажала на прием, затаив дыхание.

— Фотограф заснял твоё нападение на участника программы защиты свидетелей, — мужской голос. — Зрителей найдем.

Я оторвала трубку от уха. Незнакомый голос и неопределенный номер. За скрывавшими нас гаражами стояли несколько серых хрущевок и небольшие заросли кустов, от которых вовсю несло мочой. В сравнительной дали располагалась внутренняя дорога, утопленная в грязи. Снять происходящее можно было откуда угодно, но фотографу требовалось быть расторопным и обладать, как минимум, интуицией Ванги. С другой стороны — откуда незнакомцу знать о нападении, не видя его собственными глазами? Со страху я оборвала звонок. Слежки не были моим коньком и такие выкрутасы "мешков", как запугивание посредству фотографий оказывали слишком действенное впечатление. Вытерев нож о штанину мужика и, продолжая оглядываться, я забросила телефон в кусты и убежала в сторону остановки. У ветклиники братков не было, что впрочем не помешало мне провести оставшуюся часть дня как на иголках. Регистраторша тоже заметила мою нервозность, которую быстро списала на "проблемы в личной жизни". Комментировать это вряд ли было уместно, хотя утверждение не так уж далеко ушло от правды.

Вечером из офиса я выходила почти крадучись. Регистраторша с коллегами поскакали вперёд а, я старалась не выпускать их из виду, на случай если увижу подозрительных личностей. Из головы совсем вылетел Дмитрий. Милый как утром и на своем внедорожнике, он стоял прямо напротив ветклиники и крутил ключи на пальце. Резко выдохнув, я сбежала с крыльца и настигла юриста в несколько широких шагов. Лицо Дмитрия неожиданно затмила красная краска, когда я оказалась прямо напротив.

— Поехали, — нерешительно улыбнулся.

Запах кожи и кокоса успокаивал. По дороге до коттеджа, я любовалась мужским лицом, периодически всматриваясь на дорогу. Все-таки хорошо, что не позвонила. Выспавшийся Дмитрий выглядел великолепно, а ведь ему требовались силы, чтобы вести дела на работе. Заводя машину в гараж, он положил горячую ладонь мне на колено:

— Я не убрался.

Этот тон казался извиняющимся, будто Дмитрий действительно сожалел, о наличии у него собственного мнения касательно ведения быта.

— Будем сегодня смотреть фильм.

Я не нашла ни одной причины для отказа. Быстро заснуть все равно бы не получилось, поэтому налепив бутербродов, мы с юристом устроились перед домашним кинотеатром. Пока Дмитрий настраивал проигрыватель, я думала, как теперь буду ездить на работу. Вряд ли братки отстанут просто так. Наверняка занятые, они просто решили отложить "разговор" на другой день. Хоть так, хоть эдак, а вести переговоры придётся. Я слабо представляла, как тот увалень мог оказаться участником программы защиты свидетелей и, что сама могла сделать для них, не навредив при этом Дмитрию. Возможно, мне следовало обратиться в полицию, а не пытаться решить проблему в одиночку? Всех можно было подкупить, особенно блюстителей закона — я напоролась на тупик.

Наконец Дмитрий отрегулировал изображение и плюхнулся рядом. Сначала меня удивило качество съёмки и отсутствие названия кинокомпаний, но потом все стало до безобразия очевидным. 00.02 Съёмка с камеры видеонаблюдения.

Кабинет был не очень большим, но из-за низкой степени мебелированности, казался просторным. Фактически, кроме стола, четырех кресел, стеллажа и огромного кактуса в помещении ничего не было. Единственное окно было закрыто жалюзями, из освещения — только потолочное. В 07.36 через единственную дверь вошёл мужчина в темном костюме. Он тут же подошёл

к сейфу в стене, достал ноутбук и уселся с ним за стол. Стало очевидным, что мужчина был Дмитрием. Видео не хватало звука, в серо-голубом свете, оно крутилось на приличной скорости. Вплоть до обеда, юрист что-то печатал, периодически отвечал на звонки и взъерошивал короткие волосы рукой. В 15.23 встал, потянулся и вышел, чтобы вернуться в 15.36 с пластиковым стаканом. В шесть какой-то мужчина занес документы, которые юрист рассматривал вплоть до восьми. Потом он снова вышел, вернулся через двадцать минут и начал ходить кругами по кабинету. В это время ему следовало покинуть офис, но вместо этого, Дмитрий снял пиджак и выбросил в угол, как ненужную тряпку. Камера отчетливо показала, как юрист падает обратно в кресло и кладет ноги на столешницу. Освещение выключилось в час ночи и вернулось в шесть. Дмитрий просыпался медленно, перекладывая конечности из одного угла стола в другой. Затем встал, поднял пиджак и вышел. В два часа дня кабинет навестила какая-то женщина и простояв напротив стола Дмитрия почти полчаса, увела юриста с собой. Изображение пропало на полминуты и вернулось с новой картинкой большого зала, чем-то напоминавшим столовую в Динамите. Людей было слишком много: чтобы понять, где Дмитрий мне потребовалось сначала вычислить его друга-переростка. Юрист сидел в самом центре большого стола, окруженный в основном фигурами в юбках. К ножкам каждого стула был привязан шарик. В пять часов вечера люди начали склоняться над серединой, протягивая руки. Один из гостей зааплодировал и поспешно проткнул шарик над свободным стулом. Нагнувшись, незнакомец подобрал что-то с пола и через несколько мгновений ему вручили нечто маленькое и блестящее, похожее на статуэтку. Люди снова собрались над столом. Жеребьевка проходила почти полтора часа, в процессе которых были сдуты почти все шарики. Дмитрию тоже пришлось угробить один и поднять свой клочок бумаги. Едва он зачитал содержимое, как с боков подлетели два мужика и выстрелили из пневматических хлопушек прямо в лицо юристу. Дмитрий отмахнулся от агрегатов, но коллеги были настроены извести пушки до последнего. Юрист выбежал из зала, захватывая со стола бутылку. Когда запись пошла полосами и прервалась, Дмитрий уже вовсю посапывал на диване. Если бы не ныне погребенный костюм, юриста можно бы было обвинить в монтаже.

Я сгорбилась над столом с кружкой чая. "Фильм" не оказал на меня должного впечатления и не смыл с Дмитрия невидимую грязь, образование которой я даже не припоминала. Хотя казалось… он не резвился в клубе в ту ночь. Объективно, это было хорошим знаком в контексте отношений, но на деле… Какая теперь разница? Сейчас было совсем не до этого. Нехорошее предчувствие, нервозность, прокрались куда-то внутрь. Пусто. Интересно, Дмитрий был бы счастливым и веселым, как сегодня, если бы узнал про братков? Вряд ли. Я понятия не имела, как он выживал до этого, но было очевидным, что пробить юриста недоброжелателям было не по плечу. Избрав неверный маневр, я могла стать слишком тяжелой обузой, не говоря уже о телесных увечьях.

— Все хорошо, — допила чай залпом. — Всё здорово.

Глава 31

Когда-нибудь обращали внимание на то, сколько людей в день видите и на скольких действительно обращаете внимание? Ведь что привлекает: неожиданный элемент одежды, яркие краски, экзотические сочетания фенотипа, красота. Ежедневно мимо проходят сотни, а то и тысячи людей кидать взгляд на которых нет ни времени, ни желания. Блеклая внешность, неприметные черты лица, неброские тряпки. Серые, без изюминки, мыши. Смотря на вышедшего из иномарки мужика, я представляла крысу: противное животное с маленькими круглыми глазами и вздернутым носом. Низкорослый браток едва доходил мне до плеча, а своим стремлением приподнять подбородок и вовсе сводил сравнение на уровень идеала. Складывалось впечатление, будто он занюхал сыр. Пожалуй, попадись мне этот тип на улице, но в другой одежде, никогда бы не узнала.

Короткими шажками, этот представитель массы подлетел к крыльцу ветклиники. Удостоверившись что меня прекрасно видно, я махнула женщинам на той стороне дороги. Обеденный перерыв заканчивался, я правильно сделала, что осталась в офисе и вышла покурить только под самый конец. Круглые крысиные глаза рассматривали меня откровенно долго, прежде чем маленький рот с посиневшими губами открылся:

— Уговори своего выставить активы Оранты на продажу.

Я как следует затянулась, выпустив пар из носа. От мужика не воняло одеколоном. Такой мог легко перебить запах перегара, пота или ещё чего покрепче. Горе-брат Ивана все время пах "ремонтом", парня приходилось обливать всем подряд, перед тем как пригласить в гости.