Боль мне к лицу
Шрифт:
— Аня! — к крылечку бежит Лена, на тонких шпильках, прикрывая голову папкой. Я вижу, что она надела нарядное платье до колен, подчеркивающее ее грудь. Темные волосы, уложенные кудрями, заплетены в слабую косу — видимо, чтобы не намочить их под дождем. — Пойдем в машину, я не могу дозвониться до Вани, но поверь мне, здесь нет никакого подвоха. Посмотри, как я вырядилась, — она останавливается возле ступеней, демонстрируя свой наряд, — для похищения я бы предпочла что-то поудобнее.
Антон спускается со ступенек, раскрывая над ней зонт. Оба
Антон протягивает нам зонт, а сам спешит в автомобиль, не обращая внимания на дождь. Идти с Леной так близко довольно странно, к тому же я готова к тому, что она снова выкинет один из своих привычных фокусов.
— Как мама? — Лена берет меня под руку, направляя в сторону парковки. Я ищу ее машину, но нас освещает фарами большой джип, чем-то похожий на Ванин.
— Я ожидала худшего, — признаюсь ей, осторожно обходя глубокую лужу под ногами. — Перелом и сотрясение.
— Конечно, родители восстанавливаются медленнее, чем мы, но думаю, все будет в порядке.
— Спасибо, — искренне благодарю ее. — Я надеюсь на это.
— Иван сказал, ты опять видела маньяка, — Лена переключается резко. Я киваю:
— Да, он снова вышел на связь. Не понимаю, почему именно со мной?
— Возможно, ты кажешься ему интересной, — мы садимся на заднее сиденье, и Лена хлопает дверью, — или он выбрал тебя своей жертвой.
Я дёргаюсь — и от ее слов, и от звука, — и с ужасом смотрю на нее.
Теперь я чувствую себя в ловушке; хочется выбежать, выпрыгнуть из машины, сбежать отсюда. Лена с Антоном вдруг кажутся страшными чудовищами, тянущими ко мне свои когти.
— Аня! — девушка щелкает пальцами возле лица, и монстры, окружавшие меня, снова превращаются в нормальных людей, — я не хотела тебя напугать.
— Не хотела — но напугала, — делает замечание Антон, поглядывая на нас через зеркало заднего вида. Он смотрит на меня вполне сочувствующе, но Лене не перечит.
— Это может звучать страшно. Но значит, нужно тщательнее относиться к собственной безопасности.
— Например, не садиться в машину к малознакомым людям? — интересуюсь у них обоих, вызывая улыбку.
— И это тоже. Я думаю, завтра нам с тобой стоит встретиться, обсудить по полочкам весь сегодняшний день. Согласна?
— А есть выбор? — я слышу тихий смешок, раздающийся с переднего сиденья, но Лена сидит с серьезным лицом:
— Я делаю это для тебя, поверь.
Я киваю, отворачиваясь к окну. Антон прибавляет звук, и по салону разливается приятная мелодия. После всего пережитого, меня начинает клонить ко сну в тепле, но мы доезжаем до конечной точки маршрута до того, как я решаю закрыть глаза и немного вздремнуть.
— Приехали, — хлопает в ладоши Лена, и выбирается первой, не дожидаясь, пока ее спутник подаст руку и поможет.
— Вот всегда она так, — жалуется мне Антон. —
Мы поднимаемся по ступенькам и заходим в уютный ресторан. Я осматриваю свою одежду и понимаю, что выгляжу ужасно, особенно на фоне Елены. И если сейчас здесь окажется Иван, вряд ли сравнение с его бывшей окажется в мою пользу. На фоне профайлера и Яны я явно проигрываю.
— Не стесняйся, — Лена хватает меня за руку, и мы проходим следом за администратором вглубь зала. Он приоткрывает занавеску, за которой прячется небольшая кабинка, рассчитанная на четверых:
— Пожалуйста.
По крайней мере, никто не сможет увидеть, в каком неряшливом виде я пребываю.
Официант протягивает меню, и я открываю толстую книгу в кожаной упаковке. Листаю страницы, понимая, что здесь представлена грузинская кухня, в которой я совсем не разбираюсь.
— Готовы сделать заказ? — вежливо обращается мужчина, записывая что-то на телефон.
— Я не знаю, — беспомощно смотрю на Лену. Названия блюд в меню без фотографий, поэтому я почти не нахожу знакомых слов.
— Закажу на свой вкус? — предлагает она, и я благодарно киваю. — Тогда нам хинкали с телятиной, хачапури по-аджарски, натахтари…
Кажется, что профайлер говорит на незнакомом языке, но я так хочу есть, что готова на все, что мне принесут. В любом случае, еда здесь должна быть в разы вкуснее больничной.
Пока готовится заказ, Антон с Леной пытаются вовлечь меня в беседу, но я отвечаю им довольно вяло. Мне не хватает Ивана, чтобы чувствовать себя чуть увереннее и не такой чужой в их обществе.
Антон рассказывает о своей работе, связанной с рекламой, вспоминая смешные моменты, и я улыбаюсь вполне искренне, но все больше отмалчиваюсь. Лена смотрит на него с таким обожанием, что я не выдерживаю, и, извиняясь, покидаю их.
Иду мыть руки, несколько раз проверяя сообщения, но полицейский по-прежнему недоступен. Острое ощущение надвигающейся беды холодными пальцами скользит по позвоночнику. Внезапно мне кажется, будто за спиной кто-то стоит. Оборачиваюсь, чтобы развеять страхи, еще раз набираю номер Вани, и иду обратно к кабинке.
— Мы тебя потеряли, — Лена так быстро отодвигается от Антона, будто я застукиваю обоих за чем-то неприличным. Мужчина улыбаясь, салфеткой протирает губы от следов ее помады, но мне снова неловко.
— Я так и подумала, — усмехаюсь, занимая свое место. Почти следом появляется официант, расставляя подносы с едой, и теперь мое молчание становится уместным. Мы желаем друг другу приятного аппетита, прежде, чем начать есть.
Наверное, в сложившихся обстоятельствах, после визита Кирилла, встречи с маньяком, происшествия с Толей, нападения на маму, аппетит у меня должен пропасть напрочь, но я, наоборот, не могу остановиться. Тянусь к высокому стакану с зеленым тархуном, и не успеваю сделать глоток, когда занавески резко распахиваются, а перед нами предстаёт Петр с неизменной ехидной улыбкой на губах: