Болтливои? избы хозяи?ка 2
Шрифт:
«Если повезет, то обманешь и черта»
Случившееся далее Степка не успела ни осознать, ни разглядеть. Вроде и минуты не прошло от чудесного спасения, еще даже облегчение выдохнуть не успела, как Петя крикнул, отбрасывая оружие:
— Мужики, прямо сейчас… У нас минута, не больше!
— А, что? — только успела пробормотать Слагалица, как трое из бывших женихов, а ныне братьев: Гор, Никита и Митя, забежали ей за спину и одновременно… ударили!
У нее не было времени испугаться, обидеться, или даже закричать. Она не
Но долго находиться в беспамятстве ей не дали. Она распахнула глаза и увидела над собой улыбающегося Гора. Кажется, он похлопывал ее по щекам и именно боль в опухшем лице привела в чувство.
— Стешка-а-а… — буквально пропел он, — мы спасли тебя!
— А? Как? — Степанида села с его поддержкой и огляделась, — ой, Петя… Петечка! — и вспомнив все, рванула к нему. Спотыкаясь, падая, снова вставая, чтоб поскорее добраться…
Чаур лежал у столба, лицом в землю. В тот момент, когда Степка добежала, Никита с Митей как раз аккуратно его переворачивали.
— Петр Ильич, — процедил сквозь зубы воздушник, — мы же договаривались без жертв?!
— Петя… — Степанида буквально рухнула на грудь соседу, в попытках услышать сердце. Ее собственное в этот момент так колотилось, что закладывало уши, — Петечка ты… ты что сделал? Что ВЫ сделали? — закричала она, поднимая голову на мужчин, — зачем… что?!
— Рыженькая, — Митя попытался поймать ладонь, но она отдернула ее как от ядовитой змеи. В глазах водяника мелькнула боль и он отстранился, — мы спасали тебя! — сказал дрогнувшим голосом, — тебе нельзя здесь оставаться!
— Что? Да вы, да вы что?!
— Прекрати истерику, Степа! — строго прикрикнул воздушник, — быстро вставай, пошли прочь отсюда!
— Не трогай меня! — Слагалица выдернула руку и из его захвата и вцепилась в Петра, — он… он умер из-за меня! А вы… вы не имели права решать! Я не хочу свободу ценой его жизни! Что же вы наделали?! — она зарыдала и обняв чаура изо всех сил, прижалась, словно желая поделиться силами и вернуть к жизни, — зачем ты? — бормотала она сквозь всхлипы, — почему, для чего? Мы ведь… мы ведь так и не обновили тебе гардероб! Ты… ты так и не научил меня бесконтактному бою…
— Стеша! — как сквозь вату услышала голос лесника, — отпусти Петра, пора валить!
— Да пошел ты! Все вы — пошли к чертовой матери! — она не соображала, что говорит и кому, боль, страх, злость выплеснулись в этот миг, набрав наибольшую силу, — я уже потеряла Грея! Он тоже защищал меня, и что?! Я не хочу так, вы понимаете? НЕ! ХО! ЧУ! Я… — она вдруг потеряв все силы, снова рухнула на чаура, — я… ведь так люблю вас всех… и… — на этом словесный поток был исчерпан и она зарыдала молча, сотрясаясь и хватаясь
— Рыженькая, Панни, — буквально простонал Митя, — мы… мы ведь тоже так не хотели, — он осторожно погладил ее по спине, — но… пора идти, ну же, прямо сейчас!
— Степа! — воздушник решительно схватил ее за плечо, — пошли! Все потом!
Но уже было поздно.
— Степушка, мужики… ну что вы в самом деле?! — Петр зашевелился и открыл глаза, — на минуту сознание потерять нельзя!
Степка еще раз всхлипнула и резко села, глядя на живого… пусть и чрезмерно бледного соседа.
— Петечка?! — она радостно сжала его щеки и расцеловала, едва в пляс не пускаясь, — Боже… живой… Мы думали ты погиб!
— Ой! — охнул Петр и еще сильнее побелел, — жив, Степушка. Мужики, — просипел, сверля взглядом поочередно стихийников, — Никита! Почему не унес ее?!
— Лады, харэ трагедий! — громом раздался злой голос огневика, — что, чаур, силы не жалко, да?
— Не жалко, — ответил Петр бледнея сильнее, и добавил отчаянно: — черт, все напрасно! Не успели!
— А вот мне жалко твою силу! — закричал Николай, — у нас бл* битва не завершена! Я бы даже сказал, не начиналась! Мудак ты!
— Это ты, Коленька, мудак! — не стерпела Степка.
— Заткнись, жертва пчелиной страсти! — повернулся к ней Николай, — невеста, мать твою! Красавица!
Степка потрогала свое лицо и скривилась от резкой боли. Нос, лоб и щеки горели огнем, декольте чесалось, а запястья так и того хуже — все в волдырях от огненной веревки. В добавок ко всему, на ощупь лицо было бугристым и горячим.
— Эк-ка детка, ты лицо износила! — прокряхтела Матильда, сползая со ступенек и подходя ближе, но что она собиралась сказать, так и осталось не сказанным. От того, что потом началось, всем стало не до разговоров.
А начался без пяти минут конец света. Такой, что в американских зрелищных фильмах показывают.
Как водится, дрогнула земля под ногами. Стеша сперва решила, это дело рук Гора, да только по удивленному лице лесника и по тому, как он расставил ноги, пытаясь удержать равновесие, было ясно — он не причем.
Рухнули все, кто не лежал. Митя, Никита, Матильда. Колька так и вовсе приземлился неудачно, шибанувшись головой о валяющуюся кувалду. Шибанулся и затих, отключившись. Невезение оно такое невезение.
И вот порадоваться бы внезапно выведенному из строя врагу, да только не до того стало, ох не до того.
Из прохода в Мир Мертвых хлынуло потоком всякой нечисти. Вот истинно, подобное в кино Степка видала, когда во «Властелине колец» из колодца в горе твари разные выскакивали, нападая на защитников Фродо без предупреждения.
И кого только не было! Большие и маленькие, летающие и ползущие, в шерсти, лысые, шипастые. Визжащие, рычащие, свистящие, да в там количестве, взглядом не объять, подробнее не разглядеть. И все то, что происходило до этого показалось детской игрой…