Борьба и победы Иосифа Сталина

Романенко Константин Константинович

Более того, даже Председателем Совета народных комиссаров назначили Рыкова, ставшего лишь с апреля 1922 года членом По­литбюро и никоим образом не посягавшего на способность заме­нить Ленина. О том, что Рыков будет заниматься хозяйственными задачами, свидетельствовал уже его недавний доклад на парткон­ференции «Основные задачи экономической политики».

Впрочем, на роль «премьер-министра» Троцкий и не претендо­вал, а иных существенных перемещений в руководстве не про­изошло.

Жаждал ли власти Сталин? Было бы неверным утверждать ка­тегорически, что он не хотел реальной власти. Так

же, как и все его коллеги, он был политиком, и не желай они ее, «не жили бы они та­кой жизнью: в этом суть политики, и не только революционной по­литики».

«Однако, — пишет Чарльз П. Сноу, — Сталина или других не понять, если думать, будто они стремились к власти ради нее са­мой. Такие политики бывали, но их судьба не представляет интере­са, да и достигают они не многого. Политики подлинные жаждут власти и стремятся употребить ее на то или иное свершение... Ста­лин, совершенно очевидно, верил: обладая властью, он в силах спа­сти страну и спасти революцию».

С этой точкой зрения нельзя не согласиться. И если внешне борьба в руководстве партии носила личностный характер, по­скольку протекала в определенном кругу, это не означает, что она имела своей целью лишь захват должностей. Представлять ее та­ким образом — значит искажать ее смысл.

Смысл того дела, которое требовало продолжения, Сталин сформулировал в выступлении на заседании съезда Советов СССР 26 января 1924 года. Оно прозвучало неожиданно необычно. Ста­лин изобразил ситуацию почти эпически: «Громадным утесом сто­ит наша страна, окруженная океаном буржуазных государств. Вол­ны за волнами катятся на нее, грозя затопить и размыть. А утес все держится непоколебимо».

Такой торжественный слог был не случаен: речь Генерального секретаря прозвучала как своеобразная клятва, данная им от име­ни партии верности идейно-политическим принципам лениниз­ма. «Мы, коммунисты, — начал свою речь Сталин, — люди особого склада Мы скроены из особого материала... Не всякому дано выдер­жать невзгоды и бури, связанные с членством в такой партии».

Построив свое выступление в форме рефрена, начинавшегося словами: «Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам...», он называл характеризующие и, по его мнению, созвучные мнению присутст­вующих принципы принадлежности к партии и ее задачи.

Среди них были: хранение «в чистоте великого» звания члена партии, единство партии, диктатура пролетариата, союз рабочего класса и крестьян, союз трудящихся и национальностей страны, укрепление Вооруженных сил, укрепление и расширение Комму­нистического интернационала.

Каждый отдельный тезис оканчивался словами: «Клянемся те­бе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним твою заповедь!» Не­обычность формы выступления усиливала торжественность и весо­мость провозглашенных семи принципов. Все внушало веру в не­зыблемость продолжения дела Ленина.

Съезд принял предложение Сталина о переименовании Петро­града в Ленинград и о сооружении на Красной площади Мавзолея для сохранения забальзамированных останков Ленина в знак глу­бокого уважения, признательности народа и для памяти потомков.

«Вы, — завершил Сталин свою речь, — видели за эти дни палом­ничество к гробу товарища Ленина десятков

и сотен тысяч трудя­щихся. Через некоторое время вы увидите паломничество предста­вителей миллионов трудящихся к могиле товарища Ленина. ...Ле­нин был вождем не только русского пролетариата, не только европейских рабочих, не только колониального Востока, но и всего трудящегося мира».

Эта речь, получившая название «Клятва», по существу отражала кредо партии и самого Сталина. Она стала программой, которую партия и он как один из руководителей собирались осуществлять в дальнейшем. И в эти дни мир с настороженностью приглядывался к событиям в России.

Воздав почести основателю партии, ЦК занялся текущими про­блемами. Казалось, ничто не изменилось, но борьба внутри Полит­бюро переходила на новую ступень. Увлекшись формированием оппозиции, Троцкий забросил военные дела. Проблемы армии стали предметом исследования специальной комиссии, которую возглавил сначала В.В. Куйбышев, а затем СИ. Гусев (А.Д. Драбкин).

На Пленуме ЦК 3 февраля 1924 года, подводя итоги работы ко­миссии, Гусев заявил: «Армия фактически превратилась в проход­ной двор...» М.В. Фрунзе в выступлении отметил: «Положение на­шей Красной Армии чрезвычайно тяжелое, и считать армию бое­способной мы не можем».

Сталин был еще более категоричен: «Если бы Бог нам не помог... и нам пришлось бы впутаться в войну, нас распушили бы в пух и прах!» 24 марта заместителем Председателя РВС СССР был назна­чен Фрунзе, а в новый состав РВС вошли А. Бубнов, С. Буденный, К. Ворошилов, Г. Орджоникидзе и др.

В начале апреля 1924 года в Коммунистическом университете имени Я. Свердлова Сталин прочитал курс лекций «Об основах ле­нинизма». Злобствующие ниспровергатели Сталина либо избегают упоминания об этой теме, либо мимоходом представляют этот факт его желанием проявить себя в роли партийного теоретика.

Так ли это? Пытался ли Сталин чтением этого цикла лекций ут­вердить «амбиции» теоретизирующего политика? Что означала для него эта его работа?

Конечно, смерть Ленина подвела черту под определенной вехой в жизни партии. Ей предшествовали годы борьбы и подполья, рево­люция, Гражданская война и образование государства нового типа, пока не имевшего опыта исторической практики.

Еще в своей «Клятве» на съезде Сталин заявил, что смерть Лени­на не оставила партию без четкой программы действий, но такое заявление, обусловленное трагичностью момента, было несколько упрощенным. Ленин не мог оставить какой-либо четкой програм­мы развития страны даже на ближайшее будущее, более того, он сам указывал на невозможность выполнения такого прогнозирова­ния.

Поэтому, приступая к чтению лекций по курсу политики, Ста­лин взялся систематизировать для партии, но, видимо, и для самого себя основные принципы теории и практики большевиков, руко­водство которыми позволило бы реализовать цели, изложенные в партийной программе.

Эти лекции, опубликованные в «Правде» в апреле и мае 1924 года, позже вышли отдельной брошюрой «О Ленине и ленинизме». Впоследствии эта работа вошла в сборник «Вопросы ленинизма», содержавший основные, наиболее важные статьи и речи И.В. Ста­лина и выдержавший 11 изданий при его жизни.