Боярышня Евдокия 4
Шрифт:
Дуня раздраженно фыркнула и помчалась рисовать, пока идея изобразить церковь в духе будущего собора Василия Блаженного не показалась излишней. Она схватила бумагу с восковым мелком и быстро-быстро начала накидывать основы. Пока чертила основу, то вспомнила, что в будущем построили ещё один храм-конфетку имени святого Игоря Черниговского в Переделкино, и он само совершенство. В этот момент Дуня забыла, что выторговала нарисовать скромную церквушку, а не храм или собор. Сейчас ей было жаль одного, что она запомнила храм в Переделкино в целом, а не в деталях. Но для деревушки такое роскошное строение не
Она рисовала, не обращая внимания на маму, поменявшую ей прогоревшие свечи ; не видела сидевшего подле неё брата и лопавшего её конфеты ; отмахнулась, когда позвали спать. На задворках вдохновения зудела мысль, что если отцу Варфоломею понравится её эскиз, то он клещом вцепится во Владыку, чтобы тот нашел подходящего архитектора. Ух и попьёт он крови у высших иерархов! Вся Москва тогда узнает, какого мозгоеда ей приходится терпеть с малолетства. Но так и быть, она всех спасет и укажет на Фьораванти.
Довольная собою, она легла спать на рассвете. Потом она ещё не раз дополнит эскиз церкви и кое-что подправит, но идея была показана, а Фьораванти пусть голову ломает, как всё рассчитать.
Глава 6.
Лето выдалось на удивление тёплым и благоприятным для суетящихся на земле людей. Дожди приходили вовремя и не успевали надоесть, удушающей июльской жары не было, как и сильных изматывающих ветров. Не удивительно, что такое замечательное лето промчалось быстро, и его не хватило.
Доронинские рукодельницы работали с утра до вечера, докладывая в сундуки Марии Вячеславны расшитые рушники, рубахи, сарафаны, телогреи, шубки, сапожки, туфельки и прочее приданое. Не забывали они и о своих нарядах, в которых покажутся на свадьбе. Не только по боярину с боярыней будут судить о благосостоянии семьи. Все проживающие в доме должны выглядеть нарядно, и то забота рукодельниц.
Сама же Милослава нервничала, стараясь везде поспеть. Она приглядывала за своими мастерицами, руководила приготовлением запасов на зиму, по вечерам проверяла отчётность по налогам и договорам, собирала и рассылала подарки родне. Даже в будущем на это потребовалось бы немало усилий, а сейчас Милославе не хватало дня, чтобы везде поспеть.
Каждое утро в имение прибегали деревенские девчонки, чтобы помочь с сортировкой и подготовкой к обработке продуктов. Они же помогали старикам пропаривать бочонки и горшки. Потом стояли на подхвате у кухарки, которая успевала солить, консервировать, вялить, сушить, делать тушёнку и кормить всех работников. Маленькие помощницы за свою помощь принесут в семью часть боярских заготовок, но ещё все в деревне понимали, что в боярском доме будет храниться стратегический запас еды, который уже не раз выручал их всех.
В этом году пришлось ещё решать вопрос с определением статуса Доронинских крестьян, ставших ремесленниками. Посадские налоги они не платили,поскольку в городе не жили, а крестьянские им уже не особо годились. Милослава со дня на день ждала выхода княжеских разъяснений на этот счёт. Целыми днями как белка в колесе крутилась
У управляющего Фёдора своих забот хватало. Он курировал работу отдельных мастеров, вроде Митьки, Анисьи, Якима и других ; готовил торговые караваны в Москву и Новгород ; сортировал животину, которая пойдет на убой, а которая останется зимовать.
В имении животных было под сотню. Это немного, потому что Фёдор решил недостающее докупать у крестьян, но даже с теми животинками, что были, набиралось хлопот. Всех надо обеспечить жильём, кормом, а полученные с них продукты обратить в товар и сохранить его.
Особенная морока началась, когда настало время забоя. Мясо он скидывал кухарке, а вот шкуры и перемол костей были его заботой, как и чистка с окуриванием погребов для складирования горшков с мясом, овощами, напитками, сыра и мёда.
А ещё продолжались работы по сбору урожаев. Боярыня посмотрит и пальчиком укажет, что пора уже везти в дом, а Фёдору требуется всё организовать … и конца – края этой суете не видно. Те же яблоки не все поспели, да и новая капуста ещё набирала массу в земле. Опять же, младшая боярышня учудила и велела выкапывать заморский овощ баклажан, чтобы доращивать его в укрытии. Федор пытался ей доказать, что это бесполезная трата сил, но Евдокия Вячеславна упёрлась, и он изыскивал людей на дополнительные работы. Ну да, ей можно! Много пользы в хозяйстве от неё…
Она же неугомонная, и на пару с Любашкой дважды ломала печь для обжига кирпичей и возводила новую. Обе чего-то мудрили, отвлекали народ, но теперь два раза в месяц в этой печи обжигают не только кирпич, но и посуду, которую боярышня обозвала царской.
Сама печь получилась размером с хороший дом, а уж угля жрала немеряно, но зато потом чуть ли не неделю стыла, обогревая соседнее помещение, где Якимка лепил и складировал новые кирпичи.
Правда, там и без большой печи было тепло, поскольку боярышня придумала выложить под полом огромаднейшего сарая крытую кирпичом канаву, в которую запускала горячий воздух, устроив топку при входе. Все собрались смотреть, что будет, когда зажгли углубленный в землю очаг. Дым не сразу пошел по руслу канавы, но оказалось, что боярышня пристроила ручной ветрогон и если крутить ручку, то появляется тяга. Жаль, что вскоре её ручной вентилятор загорелся внутри и сгорел, но усиливать тягу больше не потребовалось. Дым словно запомнил, куда надо стремиться, и больше не терялся.
Ещё одну небольшую печку поставили для быстрого обжига глазурованной посуды. В ней изделия держали недолго и закладывают малыми порциями. А лепкой посуды занялись сироты, брат с сестрой, которых привёл отец Варфоломей. Оба они с усердием взялись за работу и с выдумкой. Боярышня редко подсказывает им новые идеи, потому как они сами всё время что-то выдумывают и бегут ей похвастать. А она на похвалу щедрая.
Фёдор за всеми поглядывает и не устаёт удивляться, как ладятся дела у дурачка Якима. Повезло ему с жёнкой, но и сам он всегда в трудах. В иных семьях пятеро сыновей, а внуков ещё больше, но толка меньше, чем от одного Якима. Не зря люди говорят, что сей муж благословлен богом!