Брат берсерка
Шрифт:
На эйнвинги, которые Свальд видел – те, что тоже проходили без ножей – эта хитрость пару раз оканчивалась вывернутой в локте правой рукой. И победой того, кто сумел поймать противника на его же хитрости…
Бил на этот раз Свальд хитро, вспомнив всю ту науку, что вкладывали в него десять лет в Сивербё. Метил вроде бы в лицо – но кулак на лету вильнул, врезавшись Гейрульфу в грудь , под левую ключицу.
Правила такое позволяли. Лишь ниже связанных левых рук бить не следовало – иначе могут назвать нидингом, опозоренным,
Гейрульф стремительно переступил с ноги на ногу , поворачивая торс и пригибая голову к правому плечу – боец он оказался и впрямь опытный. И хоть удар Свальда прошел вскользь, но Гейрульф все равно хекающе выдохнул, с хрипом втянул воздух.
Костяшки на правой руке Свальда после удара оказались ободраны – но он этого даже не ощутил. В ушах грохотало, зеленоватый свет как-то странно, вспышками выхватывал из полусумрака лицo врага.
Убить! Или хотя бы свалить с ног…
Свальд, не разжимая пальцев, сведенных судорогой, коротко замахнулся.
Первый удар наносится в грудь,чтобы сбить дыхание. А второй – уже в кадык. Чтобы вздохнуть не мог…
И тут кто-то перехватил его занесенную руку. Дернул назад,так и не дав ударить. На Гейрульфа тое насели, сразу двое повисли у него на плечах.
– ватит! – рявкнул кто-то.
Свальду показалось,что oн узнал голос Болли – тот тоже иногда ревел, как медведь...
– Конунг Харальд собрался в поход – и там ему понадобится один ярл и один воин , а не двое калек!
Это сказал уже кто-то другой. Свальд хрипло выдохнул, приходя в себя. Сплюнул кровь, метя так, чтобы не попасть в людей, обступивших его. Заявил, оскаливаясь:
– Каждый имеет право уладить свое дело с кем-то в доброй драке… уберите руки! Я ярл герсон…
– Точно, ярл, – проворчал Болли, стoявший рядом. – Я-то видел, как ты замахнулся. Бить в горло – это, конечно, хорошо. Толькo если бы Гейрульф захотел, он бы тебе в горло залепил уже после первого удара. И силы, и быстроты ему хватило бы. Ты отшатнулся , а он тогда попридержал кулак. Кое-кому, в отличие от тебя , приходится помнить, что ты – ярл и брат конунга!
Сладковатый вкус крови, стоявший во рту, внезапно поазался Свальду каким-то ядовитым. И вспомнилось сразу все – удары Гейрульфа, нацеленные только в лицо , аккуратные, словно просчитанные. Первый – в нос. Второй, скользнувший по виску, был нацелен в бровь. Гейрульф даже в подбородок ему не попытался засадить. Раздробленная в драке челюсть заживает долго , а болит годами…
Да и от ударов в кадык иногда умирали. Хрящи мягче костей, кадык проламывается, не давая больше вздохнуть...
Свальд выдохнул, уже не скалясь – а кривясь. Повел головой, всхрапнул, набирая полную грудь воздуха, словно его что-то душило. Спросил хрипло:
– Примешь мои извинения, Гейрульф? Признаю, что я не по праву вызвал тебя
Гейрульф, которого уже отпустили, в отличие от Свальда, буркнул:
– После эля чего только не бывает… принимаю твои извинения, ярл Свальд. как мы уладим наше дело? Я предлагаю так – пусть каждый останется при своем. Ты мне ничего не запрещаешь, я тебе тоже. И пусть норны решают…
– Идет, - помолчав, бросил Свальд.
Тот, кто напомнил о Харальде и о том, что ему не нужны калеки, тут же приказал:
– Отпустите ярла!
Свальд узнал в говорившем Свейна. Бешеный стук в ушах сглаживался, затихал. На смену ему вновь пришел звон. Слегка мутило…
Вовремя же их поймали, подумал Харальд, глядя на идущего к возвышению брата.
Крови на лице Свальда не было, но кожа покраснела – значит, oттирал её снегом. Переносица вспухла, скособочившись вправо, от левой ноздри шла ранка, косо переходя с одной стороы носа на другую. К левой глазнице от переносицы тянулось пятно будущего синяка. Пока что только багровое, без синевы. Над правой бровью тоже проступал кровоподтек.
И на пурпурной рубахе темнела мокрая полоса, переходившая даже на штаны.
Хорошо, что красное на красном не заметно, мелькнуло у Харальда. Правда, золотое шитье на вороте теперь отливало багровым…
Одно непонятно – почему Свальд не зашел к себе и не поменял рубаху? Крепко же его зацепило, если он вернулся на пир, не переодевшись в чистое и наряднoе.
Харальд дождался , пока брат сядет за стол. Отследил, как тот уставился на Ниду, как растянул губы в недоброй улыбке. На лице у девки тут же появилось потрясение…
Ну вот еще одна жалостливая нашлась, недовольно подумал Харальд. Хорошо хоть,девка сразу же отвела взгляд.
И только потом Харальд заботливо сказал:
– Опять оступился на тропинке, Свальд? Сейчас, по весне, наледи смазалo водой. Ты бы ходил поосторожней… сам знаешь,дорожки у меня в Йорингарде скользкие.
Свальд, как-то мрачно хрюкнув носом в ответ, сначала глотнул эля. Бросил хрипло:
– Хожу, как могу, родич. Бывает, что и падаю.
Гейрульф, вернувшийся в зал следом за ним, из драки умудрился выйти с чистым лицом. Сел на свое место, бросил на Харальда спокойный взгляд…
Быть мужику хирдманом, подумал Харальд. Когда-нибудь.
потом он взглянул на Сванхильд,тихо сидевшую рядом,и уже ничего не евшую. Bелел громко:
– Жена, ступай в опочивальню.
Больше Харальд ничего говорить не стал, потому что конунг может и не объяснять свои приказы. Только молча посмотрел в сторону стола, где сидели родичи Сванхильд.
Ислейв, поймав его взгляд, встал. Начал выбираться в проход, чтобы проводить сестру.
Свальд вернулся – а когда он развернулся лицом к залу, садясь на меcто, Неждана позволила себе взглянуть на него. Один только раз.