Брат берсерка
Шрифт:
– Забыл сказать на кухне, – с набитым ртом пробурчал Свальд, - чтобы тебя кормили не из рабьего котла. А скажи-ка, Нида – кого ты себе представила, когда замахнулась на меня кулаком? Или что-то случилось, пока меня не было? В рабьи дома, как я помню, без позволения xозяина входить не положено. Может, кто-то уже позвал тебя за сараи?
Это было так неожиданно, что Неждана ощутила, как губы изгибаются в слабой улыбке.
– Кто позовет за сараи рабыню, на которой плащ ярла? – бросила
– Но в рабьем доме по ночам торчат мужики, - заметил Свальд. – Те, что сторожат дверь. И ты не из тех, кто должен делать что-то по хозяйству… Нида. Ты можешь сбегать на зады и днем.
н потянулся, подобрал снятую рубаху, которую бросил тут же, на кровати. Вытер об неё жирые руки. Посмотрел на Неждану в упор.
– У тебя глаза красные. Плакала? Кто-то все-таки тронул?
х и дурной же, сердито пoдумала Неждана. Все думки только об одном – как бы с его потехой кто другой не позабавился.
Но короткой вспышкой мeлькнула вдруг робкая мысль – может, он о ней и впрямь беспокоится? Только Неждана эту мысль отогнала. Даже eсли так, все это до поры, до времени. Пока она ему не наскучит. А потом…
А потом он и бровью не поведет, случись с ней что-то.
– Никто меня не тронул, – строго сказала она. – Кто б посмел? С твоим-то плащом… я нынче свои родные края вспомнила. Вот и расплакалась.
Свальд продолжал смотреть на неё, не отводя глаз. Неждана, почему-то смутившись, откусила от мяса, положенного на хлебец. Зажевала, мрачно уставившись в угол.
– Врешь, - негромко заявил Свальд. – Ты врешь мне, Нида. Я тебе многое простил, но лжи не пpощу никогда. Нет ничего хуже лживой бабы, теперь я это знаю. И опасней – тое ничего. Даже не потому, что такие бабы бьют в спину. Если на то пошло, мужики тоже так поступают. Но бабы бьют в спину в твоей же опочивальне, вот что плохо.
Он помолчал, добавил с угрозой:
– Или расскажешь, что случилось и почему ты плакала – или я от тебя избавлюсь…
А тогда конец всем надеждам и мечтам, осознала Неждана. И, поспешно проглотив то, что было во рту, выпалила:
– Сегодня вернулись те, кто ушел с тобой. Привезли с собой погибшего. Сказали, что вы встретились с колдуном. Что он на вас напал, что вы едва спаслись, но одного человека потеряли… и что ты, ярл Свальд, после всего этого отправился дальше. Искать вместе с конунгом Харальдом того колдуна.
Признаваться в том, что плакала из-за него, его жалеючи, да и себя немного, потому что без него все будет не так, как мечталось – не хотелось.
Но Свальд перед этим смотрел, очень уж нехорошо прищурившись…
– Потому и плакала, - бросила ему в лицо Неждана.
– Из-за тебя.
Она думала, что он довольно заулыбается – или брезгливо поморщится. Невелика честь для ярла, что из-за него ревела какая-то рабыня.
Но Свальд вместо этого отрезал себе мелкий ломтик мяса, бросил его в рот, не отводя от неё взгляда. Прожевал и только потом спросил:
– Почему не призналась сразу?
– Да потому, что у тебя за спиной баб на целый хирд аберется, - уронила Неждана. – И все по тебе плакали, я в этом уверена. Только меня в том хирде и не хватало…
Свальд издал короткий смешок. Спросил почти весело:
– Один хирд баб? Всего-то? Нет, у меня за спиной их побольше будет. Хирда три, пожалуй. Значит, ты плакала по мне, Нида? Но у нас живых не оплакивают.
А девка-то боится, что я от неё избавлюсь, вдруг довольно подумал он. Выходит, уже приручил.
– Я не оплакивала, – сумрачно заявила сероглазая.
– Я так, печалилась.
Она отвернулась от него, принялась доедать хлеб с мясом – единственное, что взяла с подноса. Пряди, выбившиеся из растрепанных кос, закрыли от него её лицо.
Свальд прожевал ещё один кусок, глядя на Ниду. Неожиданно ощутил, что продрог – опочивальня ещё не успела прогреться.
Он поднялся, сходил к сундуку, на котором оставил пояс, шапку и рукавицы, в одной из которых сейчас пряталась его добыча, вложенная внутрь. Отцепил с пояса баклагу с крепким элем, глотнул. И, вернувшись к постели, протянул её Ниде.
– Выпей. Согреешься.
Она как раз доела мясо с хлебом – и встала, чтобы принять баклагу. Поднесла к губам горлышо, сделала глоток, глядя ему в лицо.
А темные брови над серыми глазами дрогнули, вскинулись надменно…
– Согреешь меня? – тихо спросил Свальд. – Раз уж плакала обo мне?
Нида тут е подавилась элем, закашлялась. Свальд, фыркнув, забрал баклагу, поставил на поднос. Сказал, стиснув её плечи и притягивая к себе:
– Сегодня можешь не раздеваться догола – в опочивальне холодно. Но согреть меня придется.
Она едва слышно вздохнула. Сказала, вскидывая подбородок:
– Дай хоть поднос уберу.
Свальд разжал руки. Заявил:
– Убери. А то опрокинешь все, пока будешь меня греть.
Неждана молча убрала еду на сундук. Следом скинула платье из толстой шерсти – как крутилась в нем весь день на кухне, так и уснула, не раздеваясь…
Не ложиться же на постель в рабочей одежке?
Свальд сел на кровать боком. Закинул одну ногу на колено другой ноги, принялся торопливо распутывать завязки на меховых сапогах. Но смотрел по-прежнему на неё, полуобернувшись через плечо.