Братчина
Шрифт:
— Конечно, — сказал я. — Особенно журналисты, пишущие на военную тематику.
Алексей мои слова пропустил мимо ушей.
— Что за журналисты? — подняла голову Тамара.
Она занималась версткой, но не упускала ничего, что касалось редакции и ее сотрудников.
— Генеральская дочка, — не стал я увиливать. — До этого я и не предполагал, что они могут быть журналистками.
— Хорошенькая? — спросил Кроликов.
— Вполне. Водку, правда, не пьет, одно просекко.
Тамара хмыкнула. Как я уже знал,
— У всех у нас свои недостатки, — вздохнул шеф-редактор. — Когда запустим рубрику о белорусской поэзии?
— У нас полно поэзии! — подняла голову Тамара. — Даже больше, чем надо.
— Я говорю об истоках.
— В следующем номере, — сказал я. — Материал уже пишут.
Самому мне хотелось начать серию очерков об исторических персонажах, принимавших участие в создании Великого княжества Литовского. Здесь, в России, о них почти ничего не знали.
— Пиши о чем хочешь, — кивнул Кроликов. — Главное, чтоб было интересно. Сейчас, между прочим, моя очередь ехать в командировку.
— Куда? — спросил я.
— В Смоленск.
— Там ведь материал писать надо, — сказала, не поднимая головы, Тамара.
— Закажу какой-нибудь журналистке, — посмотрел на меня Алексей. — Там их полно. Нужно обзаводиться знакомствами.
В этом он был прав, сейчас без знакомств никуда. Да и раньше они не были лишними.
— А если плохо напишет? — не унималась Тамара.
— Не лезь не в свое дело! — наконец вышел из себя Кроликов. — Что за манера перебивать старших!
— Я схожу в магазин? — предложил я. — Василий Александрович уже два раза заглядывал.
Василий Александрович Карданов, редакционный фотограф, действительно заходил к нам. У него был вид человека, который ошибся дверью, но я знал, что это не так. Дверью старый редакционный лис не ошибался никогда.
— Сходи, — разрешил Кроликов.
Наше приложение уже твердо заняло свое место в особняке, в котором размещалась газета. В здании было пять этажей, редакция газеты располагалась на двух из них, но места хватало всем.
— А остальные этажи? — спросила как-то Тамара.
— Сдаются, — пожал плечами Кроликов. — Сейчас без этого не проживешь.
— А на первом этаже?
Я уже знал, что Тамара всегда гнет свою линию, и вопрос о первом этаже был не случаен.
— Ресторан, — снова пожал плечами шеф-редактор. — Кажется, «Шанхай». Китайский.
— Почему китайский ресторан в редакции газеты «Литературная жизнь»?
Вопрос и впрямь был интересный.
— Рестораны, милочка, приносят хороший доход, — сказал Кроликов. — Тебе ли не знать об этом.
— Я-то знаю, — пробурчала Тамара. — А вот остальные?
— А что нам до остальных? — почесал затылок Алексей. — В хорошем месте сидим. Захотим, в ресторан сходим. Ты не хочешь? — Он посмотрел на меня.
— Я лучше в магазин, — усмехнулся я. — В ресторанах
— Зато вкусно. Ты что больше любишь — гребешки или трепанги?
Тамара фыркнула. Меня передернуло. Я к любой морской дряни относился настороженно. Кроме, может быть, крабов.
— Говорят, омары вкусные, — устремил взор в окно Кроликов. — И еще лобстеры. Но их надо уметь разделывать. Томка, ты умеешь?
— Я один раз осьминогов ела. Дрянь.
А мы с ней одного поля ягоды. Опять же длинные ноги, гибкая фигурка...
Тамара медленно утянула свои длинные ноги под стол. Чуткая девушка.
— И чувственная, — подмигнул мне Кроликов.
Откуда он это знает?
— Оттуда, — сказал Алексей. — Я в бане уже до крыши добрался.
— На даче? — подняла голову Тамара.
— А где же еще? Здесь баню не построишь.
Мы с ним синхронно вздохнули.
— Зачем вообще баня? — пожала плечами Тамара. — У нас в Апрелевке есть, но туда даже Гарик не ходит.
Как я уже знал, Гарик был муж Тамары. Кажется, работает в автосервисе. Непросто ему, видимо, с Тамарой.
— А кому просто? — взглянул на меня Кроликов. — Сейчас вот пойду к Рыбину. Он тоже строит, правда, не баню...
— А что? — подняла голову Тамара.
Когда она ее поднимала, у меня тут же возникала ассоциация с коброй. С чего бы это?
— А вы держитесь от меня подальше, — фыркнула Тамара. — Укушу.
— Она может, — кивнул Алексей. — Правда, до смерти еще никого не закусала. Добрая девушка.
— Вам ли не знать! — снова фыркнула верстальщица.
Определенно сегодня она была в настроении. Или не в настроении?
— Иди лучше в магазин, — велел мне Кроликов. — Фотограф уже измаялся, заглядывая. Надо уважить человека.
Я отправился выполнять распоряжение начальства. Иногда это приносило хорошие результаты.
6
— Надо провести презентацию вашего приложения, — сказал Петров, когда я остался у него в кабинете после летучки. — Твой Кроликов мне, правда, не нравится.
— Он не мой, — сказал я. — Его сюда из Посткома2 прислали.
— То-то и оно! — хлопнул по столу ладонью Петров. — Зачем мне в моей газете какой-то засланец?
«Положим, не в твоей, — подумал я. — Ты тоже здесь всего лишь наемник».
— Только из-за денег терплю его, полтора миллиона на дороге не валяются, — вздохнул Петров. — Но придет время, и мы все изменим.
«Вот и проговорился, — усмехнулся я. — А ведь оба скрывали стоимость приложения. Полтора миллиона — много это или мало?»
— Нормально, — сказал Петров. — Но я сейчас не об этом. Куда твой Зайцев укатил?
Он умышленно называл Кроликова Зайцевым, но я не обращал на это внимания. Хотя бы ради того, чтобы узнать стоимость «Лиры».