Братчина

Кожедуб Александр Константинович

— Не будет он подправлять, — послышалось из соседней комнаты. — Сами мучайтесь.

А у нее хороший слух, у нашей Тамары. И видимо, не только слух.

Мы все посмотрели друг на друга — Алексей, Володя и я. Не смотрела одна жена Козловского, она взяла кофейные чашки и унесла их на кухню мыть.

Да, выпуск газеты на коленке, пусть даже красивой, имеет свою специфику, сейчас я это хорошо понял.

— Справимся, — сказал Кроликов. — Вернусь из Пущи и поставлю вопрос перед Петровым.

—

О чем? — спросил я.

— Чтобы выделил нам помещение! — удивился моей глупости Кроликов. — Не все же у людей на голове сидеть.

Это была чистая правда. Сидеть с утра до вечера в чужой квартире не самое лучшее занятие. А нас ведь и кормить надо.

— Я на это выделяю деньги, — сказал Кроликов. — Но съезжать все одно надо. Поговоришь с Петровым?

— Конечно, — сказал я.

Только сейчас я понял, что стою в очереди последним. Но это твое законное место, парень, пора бы к нему привыкнуть.

— У них там хорошее здание, — вздохнул Алексей. — Все поместимся.

Откуда он про это здание знает?

— Бывал, — еще тяжелее вздохнул главный. — Шесть этажей. Или пять. А нам и одной комнаты хватит.

— Большой, — донеслось из соседней комнаты. — Я в маленькую не поеду.

— Видал? — кивнул в сторону соседней комнаты Кроликов.

Я пожал плечами. Размеры нашего будущего редакционного помещения меня занимали мало.

— А зря, — сказал Кроликов. — Это, может быть, вопрос жизни и смерти. Ты ведь друг Петрова?

— Ну, не совсем друг, — сказал я. — В один год писателями стали.

— Это даже больше, чем друг, — кивнул Алексей. — Кто кому больше завидует: он тебе или ты ему?

— Конечно, я. У него всероссийская слава.

— Значит, комнату он нам даст, — хлопнул ладонью по столу Алексей. — Прямо завтра и отправляйся.

— Куда? — удивился я.

— На аудиенцию. Не по телефону же об этом просить.

— Могу с вами сходить, — снова донеслось из соседней комнаты. — Чтоб не так страшно было.

— Обойдусь, — пробурчал я.

Мне не нравилось, когда мной командовали. А здесь и не командование — диктат.

Но от разговора с Петровым было не отвертеться, и у меня окончательно испортилось настроение. Впрочем, плохим оно было все последнее время. Старею?

— У меня тоже давление скачет, — сказал Кроликов. — Наверное, магнитная буря.

— А у меня никаких бурь, — хохотнул Козловский. — Сто двадцать на восемьдесят хоть утром, хоть вечером. Хочешь, я займусь этим вопросом?

— Пусть он занимается, — сказал, не глядя на меня, Кроликов. — У тебя театр.

Козловский огорченно развел руками. Ради комнаты для редакции он был готов на любые жертвы.

10

На

встречу с Петровым я отправился на следующий день.

Сегодня подписывался номер, Петрову было не до меня, но он все же уделил мне несколько минут.

— Ну? — спросил он.

В руках у него была сверстанная полоса, в кабинет ежеминутно заглядывал кто-то из сотрудников. Определенно для важного разговора я выбрал не самое лучшее время.

— Что у тебя? С Зайцевым не сработался?

— С каким Зайцевым? — удивился я.

— А кто у вас руководит? Разве не Зайцев?

— Кроликов, — хмыкнул я.

— Один хрен, — оторвался от полосы Петров. — Так что случилось?

— Помещения нет, — вздохнул я. — Работаем на частной квартире, а там сам понимаешь... Короче, нужна комната. Желательно большая. И хотя бы пара компьютеров. — Мысль о компьютерах пришла мне в голову только что.

— Я так и знал! — бросил полосу на стол Петров. — Они там по квартирам чаи гоняют, а у нас полно свободных комнат. Или вы в своей квартире не только чай пьете? Девицы хоть ничего?

— Какие девицы?! — занервничал я. — Иногда пьем кофе, на остальное нет ни сил, ни времени. Да и замужем девицы...

— Ладно-ладно, — усмехнулся Петров. — Я и сам зашиваюсь, некогда о себе подумать. Мою Ольгу видел?

— Какую Ольгу? — опешил я.

— Новую секретаршу.

Да, в приемной у него сидела новая девушка, кажется, брюнетка.

— Симпатичная, — сказал я.

— Татьяна увидит, голову оторвет, — кивнул Михаил. — Казаков одну из своих секретарш отдал, бери, говорит, не пожалеешь. Я и взял. Может, зря?

— Если она свое дело знает...

— Да они дело знают лучше нас с тобой. Красивая, стерва. Если и страдать, так хоть знаешь, за что. Ты Зинку Ознобишину помнишь?

— Какую Зинку?

Слово «какая» сегодня у меня не слетало с языка.

— А это день такой, — кивнул Михаил. — Зинка, романы пишет. Разве она с тобой не в бюро прозы?

— Бюро уже давно ликвидировано. А Зинку не знаю. Хороша?

— Красавица! Десять лет занималась строительным бизнесом во Франции. Ее очередного начальника убили, и она вернулась назад.

— Убили во Франции?! — удивился я.

— Да нет, здесь, это бизнес во Франции. Но она не сильно переживает. Он ведь второй.

— Кто?

— Убитый начальник. У них в строительном бизнесе начальники мрут как мухи. Точнее, их прихлопывают. Вот она и решила соскочить. Возвращаюсь, говорит, так что, готовься.

— К чему? — спросил я.

Михаил внимательно посмотрел на меня. Я и сам знал, что бываю туповат, но тут уж никуда не денешься. В Полесских болотах на свет появился.