Братчина
Шрифт:
«А где корреспонденты?» — подумал я.
— На задании, — посмотрел на меня Кроликов. — Они работают еще и в других местах.
— Девушки по вызову?
— Вроде того, — усмехнулся Кроликов.
Он легко отзывался на шутки, а вот Козловский с девушками смотрели настороженно. Но это и понятно, в отличие от Кроликова, меня они видели впервые.
— Значит, так, — сразу взял быка за рога Алексей, — я беру на себя политику и экономику, за тобой литература. Две полосы твои, две мои. Лида вычитывает, Тамара верстает.
Все засмеялись.
— Какую третью ногу? — спросил я.
— Человеческую, — пожал плечами Кроликов. — В медицинском приложении у нас вышел номер, в котором ребенок с тремя ногами бежал за мячиком. Никто ничего не заметил.
— Подумаешь! — фыркнула Тамара.
— Никаких «подумаешь», — погрозил ей пальцем Кроликов. — Трехногих людей у нас в «Лире» не будет. И вообще, обойдемся без ошибок, я правильно говорю, Лида?
— Правильно, — кивнула корректор. Она была видная девушка и держалась с достоинством. Было понятно, что грамотность авторов «Лиры» находится в надежных руках.
— А я? — громко спросил Козловский.
Все в недоумении уставились на него.
— Чем я буду заниматься?
«Человек с громким голосом ерундой заниматься не может, — подумал я. — Ему нужно поручать стратегические задачи».
— Ты будешь решать хозяйственные вопросы, — сказал Кроликов. — Они ведь самые главные.
С этим трудно было не согласиться. Мы и согласились.
— Но писать-то мне можно? — спросил тем не менее Козловский.
— Зачем тебе писать? — посмотрела на него супруга, между прочим, интересная женщина. Видимо, о своем муже она знала то, чего не знали мы. Но это нормально. Моя жена, например, тоже кое-что знает.
Кстати, жены самого Кроликова на этом нашем совещании не было. С чего бы это?
— Каждый должен заниматься своим делом, — усмехнулся, глядя на меня, Алексей. — Моя жена воспитывает детей. Двоих. Вопросы есть?
— Нет, — сказал я.
— А у меня есть! — вмешался Козловский. — Кто будет писать о театре?
Все-таки у него был чересчур громкий голос. Может быть, он театрал?
— Я люблю театр! — сказал Козловский. — И хочу о нем писать!
— Будешь, — махнул рукой Кроликов. — Вот встанем на ноги, и напишешь. Девушки, разрешим ему писать о театре?
Девушки, Тома и Лида, переглянулись и ничего не ответили. Но это и понятно, не одно совместное приложение за плечами.
— На сегодня всё, — закруглил нашу дискуссию Кроликов. — Завтра встречаемся здесь же в два часа. Маша и Таня как раз к этому времени материалы по экономике подгонят. Тебя устраивает середина дня?
— Устраивает, — кивнул я.
В принципе материал о нынешнем состоянии современной белорусской литературы я уже написал. С перспективным планом надо бы определиться.
— Определяйся, — улыбнулся Алексей. — Планы — это наше всё.
А
— Научимся, — вздохнул Алексей. — Мы, пока не встретились, тоже ничего не умели. Девушки, я правильно говорю?
— Умели, — повела плечиком Тамара. — Я как верстала, так и верстаю. А Лида читает. Правила по русскому языку не меняются.
— Меняются, но мало, — тоже повела плечиком Лида.
Норовистые девушки. У Лиды, кстати, плечико круче, чем у Тамары. Это имеет какое-либо значение?
— Не имеет, — поднялся со стула Алексей. — Расходимся, не то я на электричку не успею.
— Какую электричку? — спросил я.
— Я же в Фирсановке живу, — удивленно взглянул на меня Кроликов.
Видимо, про Фирсановку в этой компании не знал один я.
— Поехали, — тоже поднялся я. — Могу до метро подбросить.
— Метро здесь рядом, — махнул рукой Кроликов. — Девушки, вы со мной?
Девушки были с ним.
7
Выпуск газеты на коленке оказался непростым делом. Выяснилось, что в нынешние времена успех любого предприятия зависит от техники. У нас вся техника была в руках Козловского.
«Вот почему у него такой громкий голос», — подумал я.
— У нас у всех громкий голос, — сказала, не поворачивая головы, Тамара.
Когда Тамара верстала, она не отвлекалась по мелочам. Голос, стало быть, мелочью не считался.
«А у них у всех хорошие коленки, — снова подумал я. — Даже у жены Козловского».
Тамара, по-прежнему не глядя по сторонам, убрала ноги под стол. Я всегда знал, что чутье у женщин намного лучше, чем у мужиков.
— Не только чутье, — сказала Тамара. — Алексей, материалы уже все написали?
— Все, — подошел к ней Кроликов. — Тебе чего-нибудь не хватает?
— Хватает, — буркнула Тамара. — Лидка читает медленно.
— Вчерашние материалы я прочитала ночью, — сказала Лида, — а сегодняшние только сейчас пришли. Потерпи.
— Мы когда должны сдать верстку? — повернулась Тамара к Алексею.
— Послезавтра.
— А у нас еще ни одна полоса не сверстана!
Алексей посмотрел на меня и беспомощно развел руками. Я хмыкнул.
— Кончайте переживать по мелочам! — распорядился Козловский. — Успеем!
Сейчас его громкий голос был вполне уместен.
— Я сейчас кофе сварю! — метнулась на кухню жена.
Да, кофе в журналистской работе всегда кстати. Как, впрочем, и коньяк.
— Сдадим номер и обязательно выпьем, — сказал Алексей. — Я ставлю.
Девушки как по команде кивнули. Видимо, в предыдущих приложениях у них уже сложились какие-то традиции.
— Конечно, сложились, — усмехнулся Кроликов. — Особенно в путеводителе по ресторанам.
— В медицинском тоже было неплохо, — сказала Тамара.