Будни имперских диверсантов
Шрифт:
– Дружище, спасай! Это же ужас что творится! У меня серьезное заведение, а превращается в какой-то балаган, честное слово! У меня уже репутация кровавого маньяка в городе! Со мной скоро здороваться перестанут! Нет, в чем-то это даже хорошо – преступления в столице почти на нет сошли за последний месяц, все уголовники притихли, но так же нельзя! У нас цивилизованное государство!
– Эверт, притормози! – Мне едва удалось вставить слово. – Объясни толком, что происходит, и чем я могу помочь! Я только вчера вернулся из-за границы, и совсем не представляю, что здесь происходит!
Капитан смущенно прокашлялся, и заговорил чуть медленнее:
–
Аншлюс ненадолго прервался, а я все еще не мог понять, что такого плохого случилось? В конце концов, крыс был в своем праве – защищал территорию. Однако оставаться в неведении мне предстояло не долго – капитан продолжил:
– Гадаешь, почему я об этом рассказываю? Поверь, если бы он на успокоился, я бы и сам об этой истории не узнал. Однако твой зверь оказался на диво разумным. И мстительным. Следующей ночью он заявился сюда, в городскую тюрьму, и устроил настоящую панику среди заключенных. Как ты можешь догадаться, особенно сильно досталось тем двум идиотам - грабителям, но и остальные заключенные не были рады позднему визиту. У меня к утру было сорок покусанных. И ведь гад не всерьез нападал. Кусал за ноги, за задницы. Заключенные с ним сделать ничего не могли – слишком юркий. И ладно бы разок пришел, отомстить. Так он каждый день повадился, Сарх! Уже месяц! Мы его и сами ловили. Силами стражи. Ты прости, но я уже готов был его прибить. Но ведь не дается! Ловушки стороной обходит, на яд ему плевать. Вручную ловить бессмысленно. Мы мага вызвали, Сарх. Не помогло. В ту ночь он просто не объявился. Но не станешь же заставлять мага дежурить каждый день?
Лейтенант с силой потер лицо.
– Две недели назад тех двух идиотов отправили на каторгу. Я уже надеялся, что все. Закончились наши мучения. Так ведь нет! Он снова явился, как ни в чем не бывало. Этой твари, похоже, нравится развлекаться! Он удовольствие получает от того, что несчастных заключенных терроризирует. Сарх, ты пойми, у меня же тюрьма. Не пыточная! У меня половина контингента в больнице, и большая часть – с нервными срывами. От страха и недосыпания. Самые крепкие держатся, но умоляют осудить их поскорее, пусть и самым жестоким образом, и отправить уже на каторгу. Сарх, я тебя серьезно прошу – разберись. Что хочешь делай, но я больше не желаю слышать ночами крики ужаса!
Я, конечно, обещал. Действительно, некрасиво получилось. Выходка вполне в духе моего питомца. Я давно заметил за ним любовь злым шуткам. И особой жалости к постояльцам тюрьмы не испытывал – нечего было сюда попадать. И все-таки палку он перегнул. Так что домой я спешил с твердым намерением устроить шкодливому зверю хорошую выволочку.
Впрочем, когда я увидел разгромленную комнату, моя злость немного уменьшилась. Прямо возле
Однако детально оценить ущерб я не успел – уже через пару секунд после того, как я замер на пороге, в глубине дома послышался дробный топоток, а потом навстречу выскочил мой питомец. Крыс взобрался на плечо, цепляясь за одежду, и чувствительно вцепился в ухо, мстя за долгое отсутствие. Впрочем, он сразу сменил гнев на милость, начал что-то попискивать – должно быть, рассказывал о происшедшем. Я тоже был ужасно рад видеть чешуйчатого, так что совсем забыл о заготовленном выговоре – вместо этого тискал мелкого негодяя, и старательно чесал его за ухом.
В таком положении нас и застала леди Игульфрид, умудрившаяся заявиться минут через пятнадцать после того, как пришел я сам.
– Дедушки нет в столице, - слегка смущенно объяснила она свой незапланированный визит. – Он уехал с инспекцией куда-то в приграничье – крепит оборону. Зато есть огромное количество бывших родственников, которые смотрят волком и только и ждут повода, чтобы устроить скандал. – После того, как леди Игульфрид демонстративно эмансипировалась, узнав о том, что ее хотят насильно выдать замуж, отношения с родными у нее действительно стали прохладными.
– Пустишь пожить ненадолго, пока я не найду себе жилье?
– Ты еще спрашиваешь! – возмутился я, и осторожно добавил: - Я буду рад, если ты насовсем останешься.
После чего я все-таки сделал то, чего мне хотелось с тех пор, как мы познакомились с леди Игульфрид: поцеловал девушку. Единственное, чего мне в тот момент не хватало – это хорошей бутылки вина. Чтобы расслабиться, побороть смущение и набраться смелости. Смешно, конечно, но в глазах леди Игульфрид читалась примерно такая же мысль. Но мы справились и без вина. Да так увлеклись, что приведением дома в порядок после погрома занялись только через сутки.
На то чтобы разобраться с последствиями неудачного ограбления ушел весь следующий день. Пришлось еще сбегать на рынок, чтобы запастись съестными припасами – все, что я оставлял в холодном подвале, было аккуратно съедено крысодлаком, а голодать еще и дома, в столице, да без необходимости, было бы совсем глупо. Зато потом мы заперлись в спальне, и не выбирались из нее несколько дней подряд – я даже не могу вспомнить, сколько точно.
Восхитительное времяпрепровождение было прервано ранним утром одного не слишком прекрасного дня. Нас разбудил настойчивый стук в дверь. Я пытался некоторое время игнорировать нежданного визитера, но он был отвратительно настойчив. После того, как из-под одеяла показалась заспанная физиономия ведьмы, я окончательно потерял терпение, и с кряхтением пополз вниз.
Посетителем оказался курьер в форме императорской службы сообщений, в руках у него был большой конверт, опечатанный сургучной печатью. Даже не открывая ее, я догадался, что наш прекрасный отпуск закончился. И оказался прав. Конверт скрывал внутри приказ явиться пред светлые очи Его Императорского величества немедленно после получения. Причем не только мне, но и сержанту Игульфрид – я даже подивился скорости, с которой во дворце становятся известны последние новости из частной жизни подданных.