Будни самогонщика Гоши
Шрифт:
Он умчался. Я направился за аптечкой. В этот раз я взял лекарств больше – как знал. В доме шла суета. Служанка принесла таз. Я достал мыло, тщательно вымыл руки и пошел к раненым. Их сложили на лавки. Одному болт пробил плечо, второму рассек шею. Третьему наконечник попортил щеку, распоров ее к уху. Больше раненых не было.
Я омыл раны, засыпал в них стрептоцид и зашил. Смазал края йодом, приложил салфетки, закрепил их пластырем. Бинтовать шею нельзя, можно пережать артерию. Да и щеку сложно. С плечом пришлось повозиться. Помог Гном. Он спилил наконечник
Мне принесли воды. Я умылся и вышел во двор. Тот выглядел мирно. Мычали быки, бегали слуги. У ворот я заметил людей. Они стояли кружком. Я направил к ним. Подошел и глянул поверх голов.
На земле лежали убитые. Пять наемников, двое воинов Клая, трое селян. Я узнал Кинрека. Болт угодил ему в горло. Ворот рубахи залит кровью, застывший взгляд карих глаз. На руке повязка, он носил ее аккуратно, как велел лекарь…
– У кароссцев отменные стрелки, – сказал кто-то рядом. Я повернул голову – Клай. В глазах – горечь. – Гах и Чмур погибли. Они мне как братья. Вместе росли…
Он махнул рукой и направился к дому. Подошел Нираг.
– Как раненые?
– Будут жить.
– Пошли, выпьем!..
Ужинали в большой комнате, все вместе. Клай с воинами, Нираг – с наемниками, Мюи и я. Ели молча. После ужина все разошлись. Остались брент, командир наемников и я.
– Завтра они пойдут вновь, – буркнул Нираг. – Из леса тащили жерди, ладили лестницы. Я рассмотрел, – он достал из сумки бинокль, протянул мне.
– Оставь! – махнул я рукой.
Он спрятал бинокль.
– Пойдут на валы? – спросил Клай.
– Да! – подтвердил Нираг.
– Зачем? Мы их перебьем.
– По лестницам пустят селян. Бойцы они никакие, но оружие им дадут. Так что бить нужно. Они растащат нас по валу, ослабив защиту ворот. За щитами пойдут арбалетчики. Они убьют Гоша, как только тот откроет окошко. Прорубят ворота, а нас… – Нираг сжал кулак.
– Уверен? – спросил Клай.
– Это кароссцы! Они умеют брать замки.
– Видел?
– Бился рядом. Нас как-то наняли в помощь. У нас погиб каждый второй, а вот у них – один из пяти. Зря я принял найм, брент! Серебра захотел, – он вздохнул.
– Заплачу больше, – сказал Клай.
Он снял с пояса кошелек, вытряхнул монеты на стол.
– По пять дин родственникам убитых, по два – раненым, – он отсчитал деньги. – Я держу слово, Нираг! Сдержи и ты!
– Куда я денусь? – вздохнул командир наемников и прибрал монеты. – Кароссцы никого не щадят. Проклятые стрелки! Убить бы их! – он стукнул кулаком по столу.
– Я попробую.
Они уставились на меня.
– Ночью спущусь с вала, найду стрелков и убью.
– Как ты их разглядишь? Ночью? – удивился Нираг.
– Я могу видеть в темноте.
– Ты все же колдун! – буркнул Клай.
– Тебя это беспокоит, брент?
Он покачал головой.
– Убей их, и я дам тебе золото. Десять либ вместо пяти.
– Договорились! –
Я собирался в рейд. Надел черный, рабочий комбинезон, в нем ремонтирую машины. Зачем взял? В поле работать. Черные однотонные кроссовки, черная балаклава, она же лыжная маска. Когда работаешь под машиной зимой, сверху капает жидкая грязь. А еще масло. Отмывать это долго. А так все принимает балаклава. Постирал – и снова надел. На руках – черные перчатки. Обычные, для работы. Светлую кожу вокруг глаз скрыл ПНВ, прибор ночного видения. Купил в охотничьем магазине. Дорогой, собака, но жизнь дороже. Я учел прошлые неприятности и рассмотрел способы ухода от них. В том числе ночью. Здесь у меня преимущество.
В рюкзак уложил банку с самогоном. Зачем? Позже скажу. Пистолет, запасной магазин и патроны… На поясе – нож. Сержант запаса к походу готов.
Провожал меня Нираг. Остальным про рейд лучше не знать. Мы поднялись на вал. Нираг привязал веревку к бревну, сбросил свободный конец вниз.
– Как вернусь, свистну! – сказал я.
– Буду ждать, – пообещал он. – Помогай тебе Моуи!
– Ага! – согласился я и надел ПНВ. Лицо наемника отобразилось в зеленом свечении. Кажется, он изумлен. Пусть. Главное, чтоб молчал.
Я перелез частокол, по веревке спустился вниз. Ров внизу не широкий, при моем росте его можно преодолеть прыжком. Пошли… Поле зрения ПНВ – тридцать градусов, пришлось крутить головой. Зато видно хорошо. А вот всем другим – плохо. Ночь выдалась темной. Вечером набежали облака и закрыли звезды. Луны в этом мире нет. Обходятся без нее…
Осторожно ступая, я обогнул лагерь врага. По периметру горели костры, возле них сидели дозорные. Кароссцы службу несли. Только как? Если пялиться в костер, в темноте хрен что углядишь. Глаз должен адаптироваться к освещению. Не боятся они нас. Урок не пошел впрок.
Но хозяина они стерегли. Шатер глея – в центре лагеря. Вокруг спали у костров наемники. У шатра двое часовых. Не пройти. Плохо. Ладно…
Стрелков искать я не стал. Как их ночью сортировать? Сказал это для Клая. Замысел у меня другой, но бренту о нем знать не нужно. А вот Нираг что-то понял, по глазам видно. Он мужик тертый, и в переделках бывал. Ему б самому выжить и ватагу сохранить. А вот как – дело второе.
Я отошел к обозу. Тот стоял в стороне. Кароссцы заносчивы. На других наемников смотрят косо, хрымы-крестьяне вообще для них грязь. Это Нираг сказал. Потому обоз в стороне, караула у него нет. Вот и ладненько.
Повозки стояли кружком, внутри спали селяне. Быков нет, их отогнали пастись. Я двинулся с внешней стороны. Нужен подходящий груз. Что тут у нас? Мешки, наверное, с мукой, щиты, копья… Прикрытые холстиной бочонки. Что в них? Я откинул холстину. Крышек в бочонках нет, внутри что-то странное. Я запустил в один руку и извлек… арбалетный болт. Вот оно, что! Не знал, что болты хранят в бочках. Это я удачно нашел.
Я снял рюкзак и извлек банку. Снял крышку и щедро полил бочки самогоном. Чиркнул спичкой…