Будни самогонщика Гоши
Шрифт:
Во двор въехал Нираг, с ним – ант Клая. Гости спрыгнули на землю и направились к нам. Я отстегнул клапан на кобуре. Что им нужно? У меня в рюкзаке семь либ серебра, не считая золота.
– Пахнет вкусно! – заметил подошедший Нираг. – Угостишь, Гош?
– А что Клай? – спросил я. – Не позвал на пир?
– Скучно там, – сказал ант, – и тебя нет. Плохо праздновать без героя.
– Садись, Фальк! – пригласил я. – Уступи чурбак, Дюлька! И принеси второй!
Если вздумают нападать, нужно убрать парня. Попадет под пулю… Подросток метнулся в сарай.
– Выпьем?
Фляга пошла по рукам. Пили из горла – кубков нет. Затем я вручил им шампуры.
– Вкусно! – оценил Нираг. – Сколько раз мясо на углях жарил, а вот так не получалось. Как сделал?
– Мясо с луком порезать на куски, выдержать в вине, нанизать на шампуры и жарить над углями, – сообщил я. – Перед жаркой куски сжать в одно целое. Тогда сок не убежит, и мясо не будет сухим. Ты приехал это узнать?
Фальк захохотал. Нираг хмыкнул, но поддержал.
– Нет, Гош! – сказал, отсмеявшись. – Но запомню. Я приехал поблагодарить. Клай дал нам доспехи и оружие, все по чести. Теперь легче найти найм. На оружие смотрят первым делом. Есть броня, меч, арбалет – и ты уважаемый воин. Таким платят больше.
– Пользуйтесь! – сказал я.
– А я хочу высказать благодарность от нас, – сказал Фальк. – Если б не ты… Кстати, – он встал, сходил к кхару и принес кожаный мешок. Ты забыл доспех сына глея. Он твой. А это от Клая, – он протянул кинжал в посеребренных ножнах и с такой же рукоятью.
Я взял его. Двухлезвиный клинок с хищным острием. Создан для убийства. Рукоять на удивление удобная. На клинке какие-то руны.
– Это родовой кинжал, – сказал Фальк. – Принадлежал деду брента. Такой обычно не дарят, переходит по наследству.
– Не ожидал, – покачал я головой. – Чтоб Клай…
– Не обижайся на него, – вздохнул Фальк. – Брент справедлив и щедр. На тебя злился из-за дочки.
– Причем здесь она?
– Положила на тебя глаз. А теперь пойми брента. Чужак, да еще хрым. Он не знал, что ты сын сотника.
– Это что-то меняет?
– Все. Сколько нас у Клая? Десять воинов. Твой отец водил сто. Чтобы стать сотником, нужно отличиться в боях. Сотник – знать. И не важно, ант он или хрым. Сын сотника – благородный по рождению. А ты, вдобавок, богат. Можешь стать брентом.
– Вот еще!
– Дело твое, – кивнул Фальк. – Но подумай. Доброе брентство стоит пять либ серебра. Найти можно. Где-то умер хозяин, не оставив наследника. Кто-то наделал долгов. Поклянешься, что ты сын сотника, судья даст тебе грамоту. Заплати – и владей.
– Фальк! – сказал я. – Ты поедешь на край света?
– Ну… – почесал он в затылке.
– У меня в моем краю дом. Есть родители и сестра. У меня добрые соседи. Я пришел в Мульд торговать. Получил деньги. У себя буду богат. Зачем жить здесь?
– У тебя есть невеста?
Я покрутил головой.
– А лет тебе сколько?
– Двадцать шесть.
– И никого не нашел?
– Не срослось, – буркнул
– Без семьи человек – пустоцвет, – сказал Фальк. – Кто встретит его дома? Кто накроет ему стол, расстелет постель? А дети? У меня трое. Как они рады мне! Обнимают, лезут на руки. Я счастлив. Мне есть, кого защищать, для кого жить. Не нашел подходящей жены у себя, поищи здесь. Наши девушки хороши. Взять Мюи…
– Давай выпьем! – предложил я.
И мы выпили. Затем грызли шашлыки и заедали их хлебом. Подошли Буренка и кхары гостей. Выпросив хлеб, остались стоять рядом. Им было интересно посмотреть. Фальк упал с чурбака. Встать он не смог. Самогон коварен. Голова ясная, а с ногами плохо. Нираг хохотал. Затем попытался встать сам и тоже упал. Я позвал Дюльку. Вдвоем мы погрузили гостей в седла. Фальк обнял шею кхара, и тот повез его в темноту. Нираг устремился следом. Он заверил меня, что все будет путем. Отвезет Фалька в замок и сдаст на руки жене. При этом Нираг качался в седле и держался за луку. Я думал их проводить, но понял, что не смогу. Опираясь на Дюльку, побрел к палатке. Он помог мне раздеться и залезть в спальник. Золотой парень! Я ему об этом сказал. Он пожелал мне доброго сна.
«А жена бы прибила!» – подумалось мне.
Это стало последней мыслью…
Глава 8
Следующий день вышел скорбным – хоронили погибших. Селян завернули в пелена и отвезли на кладбище. Воинам устроили погребальный костер – таковы местные традиции. Селян провожала вернувшаяся деревня. Плач вдов и сирот… Я роздал им содержимое кошелька глея – золотые и серебряные монеты. Мне пытались целовать руки, но я это пресек. Что значат деньги по сравнению с утратой кормильца? Отца, мужа…
Селян хоронили днем, воинов – ближе к вечеру. У огромного костра собрались брент с воинами, наемники, жители замка. Подошли селяне. Приехали гости – Мюррей и его стража.
– Кароссцы шли через город, вот судья и узнал, – просветил меня Фальк.
– Будет суд?
– Зачем? – удивился он. – Все по закону. Глей напал, мы его убили. Мюррей прибыл оказать уважение.
Оказалось, не только. Но об этом позже. После кремации была тризна. Благородным накрыли столы в доме, остальным – во дворе. Клай не скупился. На столах было мясо, хлеб, пиво. Это для селян. Благородным подали вино и мой самогон. Пили сидя. Просили предков принять души покойных, поместить их подле себя. Дабы род оставался им и на том свете.
Тризна не затянулась. Осушив кубки и набив животы, народ поднимался из-за стола. Встал и я.
– Гош! – окликнул меня Мюррей. – Задержись.
Я опустился на лавку. Шо, опять? Не так убил глея? Надо было вызвать на поединок? Или станцевать польку-бабочку?
Мюррей дождался, пока мы остались одни. Взял кувшин с самогоном, плеснул в кубки.
– За тебя, сын сотника!
И он знает… Я отхлебнул. Мюррей, осушив кубок, крякнул.
– Когда привезешь нир?
– Через месяц, – прикинул я. – Может, раньше.