Бунт. Книга II
Шрифт:
Ивана Красулина до сих пор разбирало любопытство: тогда у Анны все-таки был Данило, или это ему померещилось? Есаул незаметно сошел со струга и поспешил за Данилой. Тот шел, не оглядываясь, так что Красулину не приходилось прятаться, чтобы его не заметили. Вскоре они вышли на базарную площадь, где велась оживленная торговля и было немало народу, в том числе и разинцев. Они предлагали покупателям добытый в походах товар. Некоторые казаки, собравшись в кружок, пили вино, вспоминали былой поход в персидские пределы. То и дело были слышны взрывы хохота развеселившихся казаков. Многих из них Красулин
Красулин приблизился к двери, прислушался, пытаясь разобрать суть речей, и узнал мужской голос. Он принадлежал Даниле, теперь в этом Иван не сомневался. Разобрать же, о чем говорили, было трудно. Есаул прижался к двери, приложил ухо, снова прислушался. Но дверь была не заперта, а просто прикрыта, и под мощным телом есаула, протяжно заскрипев, приоткрылась. Говорящие смолкли, женщина метнулась к двери, а мужчина исчез неизвестно куда, видно, где-то был выход.
Сделав глупое, недоуменное лицо, Красулин попытался заглянуть в боковую дверь:
– Пришел к тебе, зазноба, в гости, а тебя нигде нет, – и как бы между прочим спросил: – С кем это ты тут жарко спорила?
Анна растерянно посмотрела на незваного гостя, но, узнав его и овладев собой, мило улыбнулась:
– А, это мой дворовый работник. Бестолковый такой попался: ему говоришь одно, а он тебе другое.
– Куда же ты его так быстро отослала? Что-то я его ни разу у тебя не видел. Али другой какой работник? – сверкнув глазами, вдруг заявил Иван.
Анна игриво ответила, слегка прижавшись бедром к Красулину:
– Не ревнуешь ли ты меня, ненаглядный? – и нежно заглянула в глаза есаулу.
Анна, действительно, очень любила Ивана Красулина. Ночами думала о нем, плакала в подушку из-за того, что не могла полностью принадлежать ему, так как не хотела жить обыкновенной жизнью. Ее активная натура требовала дел, и она их или находила, или придумывала. Здесь, в этом домике, она плела свои хитроумные сети, обременяя себя новыми деяниями. А с тех пор, как ее нелюбимый муж, наемный солдат Герлингер, где-то сгинул на Волге, гоняясь за разинцами, женщина и вовсе увлеклась политикой, участвуя в заговорах и интригах астраханских воевод. Сейчас ее захватила борьба с мятежными казаками, и она принимала непосредственное участие в разработке вариантов уничтожения самого Разина.
Она, как простой истец, ходила по базарной площади и пристани, прислушивалась к разговорам казаков и простого люда, а потом рассказывала обо всем слышанном воеводе Прозоровскому или дьяку Игнатию. Нельзя сказать, что Разин был ее личным заклятым
Анна неоднократно старалась подойти к нему как можно ближе, но атаман почти не задерживал на ней взгляда, и это ее бесило, задевало за живое, да так, что она все больше разжигала в себе вражду к атаману.
Красулин не стал выспрашивать у женщины, кто же был у нее, да и ни к чему ему это. Есаула неотступно преследовала мысль: «Что-то тут не чисто! Какие тайные дела у Данилы с Анной? Надо бы присмотреться и вызнать, что они задумали. Часто поминали они имя Разина. К чему бы это?..»
Анна нежно обвила руками Ивана Красулина и прошептала ему на ухо:
– Люб ты мне, Иванушка! Ненаглядный ты мой, – и нежно поцеловала есаула в губы.
Красулин отстранился от женщины – в данный момент ему не хотелось ее ласк. Подозрение, закравшееся в душу, сильно беспокоило Ивана, возбуждало воображение. Только сейчас он понял, что, казалось бы, безобидная женщина ведет какую-то другую жизнь, что она, оказывается, не просто баба, какою он ее раньше считал. На самом деле у нее есть нечто свое, о чём он ничего не знал. Иван пристально вгляделся в женщину, от его взгляда Анна смутилась:
– Что ты так смотришь на меня, будто впервые видишь?
Есаул тихо ответил:
– Как будто ты впервые моя зазноба.
А про себя подумал Иван: «За Данилой надо бы присмотреть да рассказать обо всем Черноярцу. Тот казак с головой, бывалый, может, и распутает что в этом тайном деле».
11
Разин уходил из Астрахани гораздо раньше, чем предполагалось. Этого хотели и казаки, и воеводы. Прозоровский понимал, что дальнейшее пребывание казаков в городе становится опасным, поэтому не стал требовать от атамана выполнения всех предъявленных ранее условий, а торопил его с уходом на Дон.
Покидал славный атаман великий торговый город как победитель – при пушках, со всем своим войском, со всем захваченным в походе богатством и ясырем.
Перед тем как уйти из Астрахани, ходили казаки в город уже не торговать. Крутились они около крепостных стен, ворот, подходили к пушкам, разглядывали укрепления, вели тайные разговоры с бедным людом.
И вот уже разинские струги готовы к отплытию. Казаки прощались с астраханским народом, пили походную чарку и крепко обещали голому люду вернуться назад, чтобы избавить его от воевод да стрелецких начальников.
Доносили истцы про все это воеводе Прозоровскому: дескать, снова затевает что-то Разин, но никто толком не знал что, да и откуда им было знать про тайные думы атамана.
Провожать Разина на пристань пришел сам Прозоровский со своими воеводами, дьяками, стрелецкими начальниками. Князь подвел к Разину своего сотника и сказал как можно громче, чтобы слышали все:
– Вот вам в провожатые стрелецкий сотник Леонтий Плохой с пятьюдесятью стрельцами. Это чтобы по пути вы не натворили худа.
Диверсант. Дилогия
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
