Буря
Шрифт:
— Простите, в ее глазах закололо, простите меня.
Он сипло дышал. Эльба зажмурилась и продолжила обрабатывать раны лекарством, чувствуя, как предательски дрожат колени. Но она не отступала. В Аргоне еще теплилась жизнь, и она не намеревалась опускать руки, пока он не придет в себя.
Какая же жуткая рана была у него на груди. Кровь сочилась вместе с гноем. Девушка аккуратно вымывала его, стараясь не обращать внимания на рычания предводителя, будто из него вырывался дикий зверь. Юноша вертел головой, а Эльба заботливо
— Все хорошо, тише.
— Мак всегда был дураком, неожиданно признался старик, мешая вонючую жижу в маленьком котелке, ему часто доставалось в детстве, потому что он совал свой нос туда, куда не следует. И вот, кажется, привычка никуда не делась. Эстоф бы треснул его!
— Эстоф его бил?
— Всем детям полезно иногда получать затрещины.
— Мой отец никогда не поднимал на меня руку.
— Но вы же девушка, моя дорогая, Хуракан со свистом выдохнул, это другое. Сын и отец… тут особенные отношения! Эстоф любил этого паршивца. Он начал им гордиться, когда тот еще на свет не появился. У них в роду все дети поздние, знайте ли. Мы деревней начали праздновать уже заранее, за пару месяцев до рождения. Бригида велела назвать его Аргоном. С моранского это «громкий», и я тогда ей сказал…
— Вы знаете моранский?
— Разумеется, девочка моя! А как мне еще с духами общаться?
Эльба удивленно хмыкнула и отставила пустую миску из-под отвара. Она взглянула на серебристую иглу, сглотнула и перепугано закусила нижнюю губу. Вдруг она причинит ему сильную боль? Вдруг зашьет неправильно? Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы с Аргоном что-то случилось по ее вине. Она вновь посмотрела на юношу, увидела, как пот сверкает на его лице, плечах, как руки судорожно дрожат, и решительно выпрямилась.
— Так вот я тогда Бригиде сказал… ворчливо продолжил Хуракан. Как можно его называть Аргоном? Ветер не должен быть громким. Ветер тихий и молниеносный. А она… славная была женщина… она знаете, что мне ответила?
— Что?
— Он не ветер. Он буря.
Старик захохотал, а девушка дернула уголками губ.
Первый стежок дался трудно. Девушка зажала пальцами окровавленную кожу, и так крепко зажмурилась, что ничего не увидела. На второй стежок она уже глядела, прищурив один глаз. Третий стежок девушка проделала с открытыми глазами.
— Вы хорошо справляетесь, моя милая, пробормотал Хуракан, появившись рядом. Отвлекитесь на мгновение, нужно приподнять его. Вы мне поможете?
— Конечно.
Эльба вытерла руки о юбку, и только потом поняла, что теперь на ней ярко-красные разводы. Она смахнула испарину с лица, придвинулась ближе и подхватила Аргона, когда старик потянул его на себя. Голова юноши упала на ее плечо, и она растерянно застыла.
— Я не… Голос осип, она почувствовала соленый запах, исходящий от его кожи. Его кудрявые волосы коснулись ее щеки, и щека тут же зарделась. Я держу.
— Вы
— Это довольно грубый вопрос.
— Но вы ведь не обижаетесь на старика?
— Нет, честно ответила девушка, улыбнувшись, и совершенно случайно погладила Аргона по спине кончиками пальцев, этим летом мне исполнилось восемнадцать.
— Я не скучаю по молодости, честное слово! Хуракан повернул лицо предводителя на себя и напоил его теплым отваром. Аргон пил послушно. Хотя вода скатывалась по его подбородку и лилась на обнаженную кожу. В молодости столько соблазнов. Никогда бы не решился в очередной раз с ними столкнуться, ведь никогда не знаешь, кто победит.
Эльбе стало не по себе. Она прочистила горло и помогла знахарю положить Аргона обратно. Его веки перестали дергаться, впервые за все это время он показался спокойным и не мечущимся от боли. Лекарство подействовало, и жар начал спадать.
Эльба продолжила зашивать рану, а Хуракан набрал множество склянок и уверенно поплелся к двери. На ходу он протянул:
— Верну я, пожалуй, снадобья вашей тетушке. А то она догадается, что кто-то рылся в ее вещах, когда приедет. Но вы ведь не выдадите меня? Духами клянусь, выбора не было.
Девушка лишь кивнула, но старик и не дождался ее ответа. Он покинул комнату, а девушка вздохнула, зашивая мелкими стежками рваную кожу.
Вольфман бы не пережил такого ранения. Аргон действительно спас ему жизнь. Вот только юный король слишком горд, чтобы признать это. Да и все люди гордецы. Даже у Эльбы иногда не получалось переступить через свою надменность, через свой дикий нрав. А иначе сидела бы она сейчас здесь? Помогала бы она Аргону из Дамнума, к которому ей запретили приближаться?
Неожиданно юноша резко дернулся и подался вперед. Его глаза распахнулись, рот раскрылся. Он взмахнул руками, и Эльба испуганно вздрогнула. Возможно, она задела его слишком сильно, уколола слишком глубоко. Она виновато нахмурилась, а он захрипел:
— Где я, юноша свалился на стол, приподняв ладонь, я не…
— Все хорошо.
— Не вижу.
— Аргон, я здесь. Девушка наклонилась над мужчиной. Вы в порядке.
Он бормотал что-то под нос, и губы у него дрожали, а Эльба с интересом посмотрела на него и заботливо убрала с лица волнистые локоны.
— Эльба, вдруг прохрипел он.
— Вы поправитесь.
— Я не вижу, ты…
— … здесь. Девушка взяла юношу за руку и приложила его ладонь к своей щеке. На мгновение предводитель замер, а девушка тепло улыбнулась. Я рядом.
У Аргона была странная внешность. Е го нельзя было назвать красивым. Широкий лоб и узкий подбородок. Россыпь веснушек, тонкие морщинки у губ. Он вновь прикрыл глаза, погрузившись в сон, но Эльба и тогда не отняла его пальцев от своего лица.
О на вновь зашептала: