Буря
Шрифт:
Девушка испуганно закричала и подорвалась на кровати, очнувшись в своих покоях. Она осмотрелась, дыша тяжело и неровно, а потом крепко зажмурилась и поникла, закрыв ладонями вспотевшее лицо. «Всего лишь сон», подумала она и не поверила себе. Ничего в жизни не происходило просто так, и этот сон не просто так беспокоил ее каждую ночь.
А ведь ночи в Калахаре стали короче. Эльбе никто не верил. А ей казалось, что вечер приходит слишком долго, а утро наступает слишком рано; девушку преследовало ужасное предчувствие. И даже сейчас, когда на улицах города нельзя было найти ни одного живого существа, небо было светло-серого цвета с облачными перламутровыми
После случившегося на площади девушку не покидало отвратительное чувство, как будто она совершенно не могла контролировать свою жизнь, не говоря о жизни народа. В ее город проникли наемные убийцы Алмана, они напали средь бела дня, обнажили мечи и принесли беды в несколько десятков домов, словно имели на это право. И она никак их не наказала, она королева Станхенга, наследница Эридана оказалась жалкой и слабой. Не этого от нее ждали люди. Да и сама Эльба не этого ждала от себя.
Девушка долго не могла уснуть, пытаясь понять, каким образом наемники пересекли южную границу и попали в Станхенг. Наверняка, им кто-то мог. А это значило, что среди тех людей, с кем Эльба делила крышу, были предатели. Кто-то хотел, чтобы ее убили.
Вряд ли такой поворот событий мог удивить: Эльба Полуночная была чужачкой, для некоторых дикаркой, для кого-то узурпатором. Она появилась в Станхенге неожиданно, и она претендовала на трон, который из поколения в поколение передавался лишь истинным наследникам Вудстоуна. Она была захватчицей с грязной кровью речных шутов, и многие ненавидели ее уже за то, что она просто есть. Красивое лицо привлекало. Но родословная отталкивала, будто снежный вал. Эльба должна была доказать станхенгцам, что она хочет принести в их страну мир, и Вудстоун дорог ей в той же мере, что и Эридан. Правда, что-то подсказывало ей, что не простолюдин помог наемникам Алмана пробраться в город. К этому приложил руку знатный человек, и она собиралась его отыскать.
Милена де Труа, Хьюго Кнут, Эрл Догмар, король Вольфман… Все они могли хотеть ее смерти, ведь всем она переходила дорогу. А, может, предатель один из сильфов? Никто не нападал на Станхенг до их прибытия в город. Люди Дамнума многое отдали бы за пару толий, не говоря уже о серьезном вознаграждении, которое им, вполне, мог пообещать сам Алман Многолетний богатейший король с черствеющим сердцем. Жаль, Нейрис не было рядом. Она бы помогла найти ответ. И все же хорошо, что она находилась рядом с братом. Эльба не так сильно волновалась о здравии отца, когда понимала, что тетя следит за ним и не оставляет его одного ни на минуту.
Девушка больше не смогла уснуть. Она облачилась в бархатные одежды и причесала волосы; за это время они так отросли, что касались поясницы. Королева уже намеревалась покинуть покои, но потом посмотрела на будуар и увидела серебряный клинок Ксеона. В ней колебались разные чувства от смятения до негодования, но девушка все-таки зашла в комнату, схватила оружие и ловким движением спрятала его в чулок под подолом платья.
Покои Рии находились совсем рядом. Почему-то Эльбе захотелось проверить сестру, и она бесшумно пересекла порог просторного, богато обставленного помещения. Девочка спала в окружении книг и древних записей, медвежий мех пылился на полу, ведь на улице было душно даже утром. Эльба подняла мех, сложила на край кровати и присела
Неожиданно за дверью раздался странный шум. Эльба нахмурилась и встала, сжав в кулаки пальцы. Час был слишком ранним. Даже прислуга приходила позже.
Девушка уверенно покинула покои сестры, плотно закрыла за собой дверь и побрела вдоль коридора, озираясь по сторонам в поисках источника шума. Что это было, и что она слышала? Эльба неслась вперед, обдумывая в мыслях всевозможные варианты, как вдруг заметила, что дверь в королевские покои была настежь распахнута.
Она остановилась на пороге и в изумлении округлила глаза:
— Вольфман?
Молодой король сидел на краю широкой кровати, устало стягивая с плеч латы. Лицо у него блестело от пота, а в глазах томилась жутчайшая изнеможенность. Эльба уверенно прошла внутрь, присела рядом с мужем, а он уперся руками о колени и опустил голову.
— Ты рано проснулась.
— Не могла уснуть. Девушка с тревогой осматривала супруга. Пыльный и грязный. В его движениях никогда еще не было столько вялости. Казалось, он прямо сейчас упадет навзничь и больше никогда не поднимется. Когда вы вернулись?
— Четверть часа назад.
— Но я не слышала.
— У нас не осталось сил на… на что-либо. Король смахнул пот со лба, а затем вдруг посмотрел на Эльбу такими грустными глазами, что ей стало не по себе. Он смотрел и не отводил горящих глаз, а девушка в растерянности поморщилась.
— Что с вами?
— Не знаю.
— Переговоры состоялись? Вы поговорили с главой Фера?
— Нет. Мы зря потратили время, Эльба. В Халассане нас ждала ловушка.
Девушка отвернулась и поджала губы, пытаясь принять тот факт, что надежды на поддержку новых союзников не оправдались. Более того, их вновь подставили.
— Ты выглядишь озадаченной.
— Мне кажется, что…
Эльба запнулась. Она повернулась к супругу и вдруг ясно осознала, что ему она не может доверить ни одного секрета, ни одной мысли. Что, если именно он хотел ее смерти? Он вел себя довольно странно перед отъездом. Позволил ей управлять страной, хотя они с ним прекрасно понимали, что Вольфман уже жалеет о своем намерении передать страну в руки речной нимфы. Король вполне мог оставить девушку одну, нанять убийц, чтобы они или избавились от Эльбы, или выставили ее в плохом свете перед народом. Она не хотела в это верить, но не собиралась отметать варианты из-за доводов сердца.
— Что тебе кажется? Спросил Вольфман, а девушка вздернула подбородок и тихим голосом продолжила:
— Мне кажется, что вам нужно отдохнуть. Вы очень устали после дороги.
— Безумно устал. Я до сих пор не верю, что мне удалось добраться до дома.
— Вам становится хуже?
— Да, но… юноша вдруг поднялся на ноги и сердито нахмурился. Дело не только в этом. Он сгорбился. Я чувствую себя гадко.
— Погибло много людей?
— Могло погибнуть еще больше.
— И что спасло положение?