Бытовик

Путилов Роман Феликсович

— Я, собственно о другом хотел спросить. Понятно, что расторжение контракта во время боевых действий не предусмотрено, но почему в мирное время отступные такие огромные — целых восемнадцать тысяч?

Капитан снисходительно улыбнулся и махнул рукой, чтобы я освобождал кабинет. У двери, в коридоре, меня ждали унтер и двое незадачливых часовых, что проворонили меня. Я напрягся, готовясь отразить новую попытку отволочь меня на суд, но оказалось, что служивые, всего лишь, хотели забрать у меня казенные кандалы, которые я уже, успел снять.

Шаги военных уже затихли

в конце коридора, а я все сидел на стуле у двери вербовочного пункта, пытаясь понять, что мне делать дальше. От уголовного суда, и, вероятнее всего, скорой и позорной казни, я «отскочил», но что мне делать дальше? В соответствии с контрактом я обязан явится послезавтра, в девять часов утра на вербовочный пункт Южного вокзала, откуда отправиться сборная команда, завербованная для службы на южном порубежье, но граница там обширная, а мне надо спешить в Покровск. Не знаю, что я там буду делать, и смогу ли восстановить хоть что-то, но, если сам не побываю в, разграбленном кочевниками городе и не увижу все собственными глазами, то и отказаться от родовых владений я не могу, так как это мой единственный шанс на спокойную, обеспеченную жизнь.

Со стоном, поднявшись со стула — сил уже практически не оставалось, я пошел гулять по коридорам штаба округа. Это военное учреждение ничем не отличалось от конторы крупного и богатого предприятия — по коридорам носились юркие клерки с погонами рядовых и унтеров, в кабинетах, с дымящимися папиросами, сидели, обложившись бумагами, офицеры. Периодически, то там, то здесь, кто-то громко кричал «Господа!» и беготня замирала, все, застигнутые в коридоре принимали строевую стойку, а обитатели соседних коридоров в панике разбегались и прятались в укромных местах — это означало, что из кабинета вышел прогуляться и размять кости, какой-либо генерал. Через пару минут генерал заканчивал прогулку, и суета возникала вновь.

Покружив по коридорам, я понял, что помочь мне сможет кто-то из младших коллег капитана — вербовщика, специалист из управления комплектования, вот только кто из них? Тут было важно не ошибиться, так как скоро заканчивалось присутственное время, после чего, коридоры штаба мгновенно опустеют.

Своего конфидента я отловил, случайно заглянув в небольшой коридорчик. Неказистый чернявый солдат припал ухом к плотно закрытой двери, при этом успевал что-то записывать в маленькую записную книжечку. Я не стал отрывать человека от важного дела, просто подождал несколько минут за углом, пока солдатик не вышел прямо на меня, умудряюсь удивительно тихо двигаться по вощёному паркету.

— Азохен вей! Шалом. Шо творится?! Шпиёны прямо в главном штабе…- крепко ухватив бойца за рукав гимнастёрки, зашептал я ошеломлённому писарчуку.

— Та какие шпиёны, шо вы говорите! Так, маленький коммерческий вопрос по поставкам партии казарменных тапочек, а у моего дяди, совершенно случайно…

— Не интересует! — отрезал я: — Сейчас как закричу, «Слово и дело» и конец вашей местечковой коммерции, у меня как раз, в управлении контрразведки, куча знакомых, и каждый, что удивительно, просто мечтает поймать настоящего шпиёна.

— Судя по тому, шо

вы пока не зовете своих друзей из контрразведки, у вас до меня есть какое-то дело? — успокоился мой пленник, пряча свою книжечку в карманы широких шароваров.

Когда я объяснил свою проблему, абориген попытался качать права:

— Ну, судя по всему, господин студент, это мне впору кричать «Слово и дело».

— Давай вместе покричим? — предложидл я: — Посмотрим, из кого удобнее шпиона сделать — из Мойшы, у которого в кармане книжечка с записями о количестве войск, ведь каждая пара прикроватных тапочек означает одного солдата, или у меня, аристократа? Ну что — кричим?

— Шо же вы сразу не сказали, что вы аристократ? Я со всем уважением, сделаю, как родному, и совсем недорого.

В качестве залога, чтобы мой лоббист не исчез с концами, я забрал у Соломона его «шпионскую» книжечку, сообщив, погрустневшему пройдохе, что по ауре на блокноте средний маг разыщет не только его самого, но и его уважаемую маму и дядю с тапочками.

Получив задачу, что мое будущее место службы Империи должно оказаться максимально близко к городу Покровску, и не быть связано с ежедневным несением службы, доблестный писарь убежал и вернулся только через час, когда здание штаба начало покидать высшее руководство. За этот час мой посланник несколько раз, бодрой трусцой пробегал мимо меня, каждый раз, ободряюще помахивая ручкой.

— Вопрос решаем, ваша светлость… — Соломон прибежал в очередной раз, весь взмокший, но с видом человека, уже видящего впереди финишную черту: — Но, надо бы…

Служивый потер большим пальцем о указательный, с выражением смотря на меня — жест оказался универсальным для разных миров.

— Сколько? — обречённо, спорил я.

— Я же говорил вам, ваше сиятельство, что все сделаю, как родному. Двести пятьдесят рублей и надо решать быстро, господин старший унтер –офицер домой собирается.

— Сто и то, только потому, что моей светлости некогда торговаться.

— Согласен! — сразу согласился Соломон, схватил мои «подъёмные», полученные в вербовочном бюро и вновь убежал, чтобы вернуться через сорок минут, когда к выходу из здания потянулась уже мелкая шушера с одной-двумя лычками на погонах.

— Вот, ваша светлость, как видите, исполнил всё, что обещал. Давайте мне мою книжечку, а то скоро штаб закроют…

— С нами не закроют. — я хлопнул ладонью по карману, где лежал «шпионский» блокнот: — Сначала показывай, что ты там принёс…

— Извольте, вот завизированное требование Министерства финансов о вакантной должности начальника таможенной заставы, а здесь отношение о откомандировании прапорщика князя Булатова Олега Александровича на должность начальника таможенной заставы поста «Александров-Южная».

— Стоп! Как такое может быть? У меня же контракт с Военным министерством, а тут Министерство финансов?

— Не извольте беспокоиьтся, в вашем контракте всё указано. Вот вам, сноска на последней странице… — палец с обкусанным ногтём ткнулся в часть листа, заполненный еле читаемыми буквами, который, кстати, капитан мне не показывал.