Бывшие. (Не)покорная истинная для адмирала

Гераскина Екатерина

Торгард сам перехватил карточку. Замер. Я сделала шаг назад. Не мешала ему.

Тот жадно изучал изображение, его глаза бегали с меня на сына. Вся фигура дракона была напряжена, словно он готовился к схватке.

Время шло, но для Торгарда оно остановилось. Тот никак не мог оторваться от карточки.

— Невероятно, — и только спустя продолжительное время тот поднял свои изменившиеся глаза. На меня смотрел не человек, а дракон. — У меня сын.

— Нерей.

— Нер-рей, — повторил за мной дракон. Торгард прищурил

глаза на меня, а потом я уже оказалась в его объятиях. Он оторвал меня от пола, я от неожиданности вскрикнула, и он закружил меня по каюте.

Слегка шальной и безумный вид дракона настораживал. Потом Торгард замер. Его грудь вздымалась. Я запустила пальцы в его растрепанные черные волосы, сжала их, потянув слегка назад. Дракон прикрыл глаза от удовольствия. Я смотрела на него сверху вниз.

Торгард продолжал держать меня на руках. Он произнес:

— Мне так жаль упущенного времени. Я не видел тебя беременной, не видел, как ты родила моего сына. Не видел, как тот впервые пошел, как впервые сказал «мама». Я все пропустил.

Я сама дотронулась до его губ и оставила на них осторожный поцелуй.

Торгард сел на кровать, не выпуская меня из рук.

— Я боялась, что узнав о сыне, ты отберешь его у меня.

— Ничего подобного, Лис.

— Ты был такой холодный, равнодушный.

— Я умирал тогда. Меня жгло изнутри гневом и ревностью. Я думал, что ты предала меня.

— А я думала, что ты предал меня, — так же тихо говорила я. Торгард перебирал мои волосы, пока я, прислонившись щекой к его рубашке, смотрела в одну точку. — А потом пришел твой отец и стал предлагать мне деньги, чтобы у меня не возникло соблазна вернуться к тебе. Ведь твоя мать так хочет, чтобы ты женился на Офелии.

— Я бы никогда не женился на ней. В моем сердце давно и прочно была только ты.

— И ты пошел бы на это? Против семьи?

— Лис, к чему сомнения. Я стал военным не потому, что грезил о морях, битвах и наградах. А еще и потому, что становился независим от семьи, их желаний и планов на меня. Как только я поступил в военно-морскую академию, я сразу предупредил их, что никакого договорного брака не будет. Только я решаю свою судьбу. И они приняли мое решение, — он замолчал, а потом я отчетливо услышала скрежет его клыков. — Как мне тогда казалось.

Торгард водил руками по моей спине. В его объятиях было тепло и безопасно.

— Накануне перед моим отъездом на ту практику у меня был неприятный разговор с матерью.

— Они уговаривали тебя бросить меня?

— Я не буду пересказывать его дословно. Это ни к чему. Но, зная, как моя мать вьет веревки из отца, не удивлюсь, что тот поставил себе целью любой ценой угодить ей.

— Даже… поступиться твоим личным счастьем?

— Даже им.

— Ты думаешь, что это они?

— А ты думаешь по-другому?

— Я не должна так говорить о твоих родителях. Ведь это святое, — тихо сказала

я, не было злости или ненависти. Была просто зияющая пустота и принятие всей этой ситуации. Нас провели, нас рассорили. И теперь нам оставалось принять всё это и попытаться жить дальше.

— И тем не менее, только у них был мотив, средства и желание заключить брак с родом Лорс. И слуги могли могли подсмотреть и донести о твоем родимом пятне на лопатке, — Тор погладил три чешуйки через одежду. — Именно Офелия встречала меня тогда. Преследовала повсюду. Даже когда я напился после твоего ухода до невменяемого состояния, наутро проснулся рядом с ней.

Я подняла руку и толкнула его в плечо.

— И ты так просто мне об этом говоришь?

— Я говорю, потому что мне нечего скрывать.

— Это больно… даже спустя пять лет.

Торгард перехватил мою руку, поцеловал ладонь. Сжал мой подбородок и приподнял лицо.

— Между нами ничего не было, — повторил дракон.

— Ты был пьян. И не можешь точно знать.

Но Торгард качнул головой.

— Я уже говорил, что дракон был против, как и я сам.

Уголок моей губы дернулся в намеке на улыбку.

— А что сейчас? Ты с ней или с другой?

— Сейчас я женат только на своей службе. Но в ближайшее время планирую это исправить, — Торгард дотронулся щекой до моей щеки, оставил поцелуй на виске.

— А мнение своей избранницы ты спросил? Хочет ли она замуж?

— Она моя истинная. Моя жизнь. Мои крылья. У нас есть сын. И даже если бы этого ничего не было, я бы не дал ей шанса отказаться от меня.

— Ты как всегда категоричен, — усмехнулась я.

— В этом вопросе да, — А потом Торгард потянул меня на кровать. Он устроился в подушках и прижал меня к своей груди.

— Может быть, я ещё встречу своего истинного, — решила подразнить дракона.

Тело дракона окаменело. Горячий шепот коснулся уха.

— Я твой истинный. И ты это знаешь. У всех сирен рождаются только девочки. А у нас сын. Что-то это да значит, м?

— Ты говорил с Лари?

— Да, — Тор поцеловал меня в висок.

— Ты меня раскусил, — проворчала я и удобнее устроилась в его объятиях.

— Расскажи мне о сыне. Всё, что я пропустил.

Торгард одной рукой обнимал меня за плечи, другой держал перед глазами магкарточку и слушал меня.

— Он любит море, корабли, всё, что связано с флотом. Он не только внешне похож на тебя…

Я начала рассказывать ему о нашем сыне, о том, как я узнала о своей беременности после того, как мы расстались, и как растила его с мамой, стараясь уберечь от опасностей, которые могли бы прийти вместе с его семьей. Я хотела, чтобы Тор знал обо всех моих мыслях. А потом я рассказала, как мы переехали Прим и начали новую жизнь. Он слушал внимательно, не перебивая, только изредка кивая.

Так обед плавно перешел в ужин. Была уже глухая ночь.