Бывшие. Я до сих пор люблю тебя
Шрифт:
Оттягиваем его насколько это возможно, пока я не говорю:
— Надо вставать.
И возвращаться в реальный мир. Мир, где есть Инесса, Володя. Наши с Германом родители. И Эми.
— Пойдем, — Герман поднимается на ноги, а потом и меня подхватывает.
Несет в ванную комнату, ставит в душевую кабину, включает воду.
И только тут я замечаю розовую баночку, которая притаилась за черными тюбиками Германа. Вряд ли она тоже принадлежит ему.
Замираю, будто из меня выбили дух одним ударом.
Титов
— Смотри на меня, — произносит твердо, и я поднимаю взгляд. — Между мной и Инессой все кончено. Ее больше нет в моей жизни.
Киваю как болванчик.
— Да. Конечно.
Титов хмурится. А потом сметает чужую косметику и выходит из душевой, открывает урну, выкидывает это добро и возвращается ко мне:
— Она в углу стояла, я не видел ее, — я чувствую облегчение в его голосе. — А теперь иди ко мне.
Притягивает за талию к себе, принимается мылить тело своим гелем для душа, параллельно оставляя поцелуи на губах.
Помогает мне выбраться из душа, оборачивает полотенцем.
— Дашь мне какую-нибудь одежду?
У Германа загораются глаза:
— У меня сейчас такой соблазн оставить тебя голой, ты бы знала, — произносит хрипло.
— Титов, перестань! И имей совесть. Ты порвал все мое белье.
— М-м-м, я бы сделал это снова. И я до сих пор не насытился, котенок, — наступает на меня.
Я отвыкла от такого напора. Да и было ли со мной такое хоть когда-то? Может, в молодости, еще когда я не была беременна Эми. А после… нет.
С Володей все иначе. Спокойно, без качелей.
При воспоминание о Владимире весь розовый флер развеивается.
— Мне нужно позвонить, — выпаливаю я и возвращаюсь в комнату.
Герман выходит за мной, идет по пятам.
Я же нахожу свой телефон и вижу там два пропущенных вызова от Вовы и одно сообщение, где он пишет, что не смог мне дозвониться и отправился спать после ночной смены.
— Черт, — произношу тихо.
— Давай я поговорю с ним, — выдает Герман, и я дергаюсь, резко оборачиваюсь.
— Подглядывал? — выгибаю бровь.
— Я ревную, — пожимает плечами.
— Я не твоя!
— Вот как? — Титов явно удивлен моими словами. — И чья же ты, после того, что тут было? — кивает на диван.
— Это грубо, — голос садится.
Мне хочется вернуть свою одежду и надеть сверху еще несколько слоев, потому что я слишком уязвима сейчас. Чувствую себя падшей женщиной.
Герман не дает мне уйти, тут же вырастает рядом и прижимает к себе.
— Прости, если обидел, — в голосе раскаяние. — Я лишь хотел сказать, что ты моя. Я тебя люблю и не отпущу больше никуда. Даже к этому костоправу не отпущу, поняла?
Слова согревают. Тиски, сжимающие грудь, ослабевают. Обнимаю Германа в ответ, а тот расслабляется.
— Герман, мне нужно с
— Тамила… — злится, что все идет не по его. — Я могу это сделать, объяснить ему адекватно, по-мужски.
— Герман! Я. Хочу. Сама. Слышишь?! Он не заслужил всего этого.
— Хорошо, Тами, — выдыхает.
Уходит в спальню, возвращается с футболкой в руках, и я тут же натягиваю ее.
— И, Герман, мне важно понимать, что тебя ничего не связывает с Инессой.
— Мы расстались с ней еще до поездки во Францию, — произносит твердо. — Часть ее вещей по-прежнему оставалась в моем доме, как и она сама, потому что она отказывалась от нормального диалога, но у меня все-таки получилось освободить свою квартиру. Кроме этой гребаной баночки тут больше ничего нет.
Киваю.
Осталось бы еще понять, будет ли для меня место в этом доме.
После другой женщины.
Глава 33. Попутчики
Тамила
— Мамуль, я останусь еще на денек у бабушки с дедушкой? — упрашивает меня Эмилия.
Вообще на нее это не похоже. Обычно она ограничивается одной ночевкой у бабушки и дедушки, потом ей становится скучно, и она спешит домой.
— А как же школа?
— Я сделала все уроки еще в пятницу. Дед сказал, что завтра отправит меня с водителем домой, я переоденусь, и меня отвезут в школу.
— Вот как? — я правда удивлена.
— Мамуль, деда учит меня играть в нарды! Это так интересно! Ну пожалуйста-пожалуйста! Тем более обещали приехать бабушка Света и дедушка Игорь!
Мои родители?
Они собираются периодически, это не должно удивлять, но все равно будто что-то не сходится.
— Хорошо, Эм. Только обещай, что в понедельник будешь в школе без опозданий! А я подготовлю для тебя форму на завтра.
— Ты лучшая, мамуль! Целую, пока!
— Привет бабушкам и дедушкам.
— Ага.
Откладываю телефон и смотрю на себя в зеркало.
Смотрю и не узнаю.
Глаза чумные, безумные. Блестящие, горящие. На щеках румянец, скулы, губы, грудь затерты щетиной Титова. Тело очень чувствительно, остро реагирует на каждое движение.
При воспоминаниях о прошедшей ночи низ живота сводит сладкой истомой, меж бедер пульсирует.
Опираюсь рукой о столешницу косметического столика и роняю голову.
— Титов, чтоб тебя.
И ведь я веду сексуальную жизнь. Ладно, пусть не регулярно, но все-таки…
А ощущения такие, будто все это было со мной впервые. Каждая частичка тела словно ожила, зарядилась.
После душа переодеваюсь в удобные брюки и легкий свитер. Волосы собираю в небрежный пучок, на лицо немного косметики. Обхожусь без румян, потому что щеки и так горят.