Бывшие. Я до сих пор люблю тебя
Шрифт:
Все это она делает автоматически, улетая мыслями куда-то далеко.
Я не тороплю ее — если ей нужно время, я дам его.
— Мамуль, а ты любила? — задает неожиданный вопрос.
— Конечно.
— Кого?
— Папу твоего любила, — мне не сложно говорить об этом.
Все это было со мной, и мне не стыдно за свои чувства.
— И больше никого?
— Никого, — пожимаю плечами и опускаю взгляд.
Беру с полочки серьги, вдеваю их в мочки.
— Значит, Владимира ты
Честно, да? Даже на неудобные вопросы?
— Не люблю.
— А он тебя?
— И он меня, Эми.
Только произнеся это вслух, я понимаю, что истина меня оглушает, вижу, как жалко выгляжу со стороны. И вроде бы знала все это и раньше. Это не какая-то сокровенная тайна. Я не люблю его, а он не любит меня. Это же очевидно, даже вопроса не возникает.
Но появляется следующий вопрос, который Эми произносит вслух.
— Мам, а зачем вы тогда вместе?
Верчу в руках коробочку, подбирая слова. Не для дочери, для себя. Ищу «мягкую» правду. Такую, чтобы не было больно.
— Понимаешь, Эмка… я долго оставалась одна. После твоего папы было сложно найти хорошего парня. А потом и вовсе забила на это. Я привыкла к одиночеству, даже смирилась с мыслью, что одиночество — это хорошо. А потом познакомилась с Володей. И перестала чувствовать его, это одиночество, — усмехаюсь своим же словам.
— Значит, ты с ним, просто чтобы не быть одной, — понимающе кивает дочь.
— Не только. Володя образованный, с ним интересно. Он вежлив и внимателен.
Я будто бы стараюсь оправдаться в глазах дочери.
— Я поняла, мам. Куда ни глянь, Володя идеальный, — в ее словах нет сарказма, Эмилия действительно пытается разобраться.
— Не существует идеальных людей. Есть те, недостатки которых для тебя не играют никакой роли, те, кого принимаешь такими, какие они есть.
Эмилия кивает, снова замолкает, опускает взгляд на помаду, которую держит в руках.
— Мамуль, а как понять, что любишь человека?
— Это сложный вопрос, Эм. Спроси десятерых, и получишь десять ответов на этот вопрос.
— А как ты поняла, что любишь папу?
Воспоминания выводят на эмоции, ворошат прошлое, разгоняют скорость.
— Мы росли вместе, постоянно были рядом. И я всегда знала, что он мой единственный. Ни на кого не смотрела. Никого не видела. Рядом с ним чувствовала себя самой счастливой, красивой, нужной. Пока ждала его — сердце из груди выскакивало. А когда видела, кидалась в объятия, потому что расставание было болезненным.
После разговора с дочерью у меня остался осадок.
Хороший такой, плотный, от которого даже дышать стало тяжело, настолько сильно придавило.
И вроде не сказала она ничего, просто спросила. Но разбередила что-то внутри.
Назло своим чувствам
В квартире звонит звонок, и я иду в прихожую, но не успеваю, потому что Эмилия уже открывает дверь.
На пороге Герман.
— Мамуль, я папу попросила меня забрать. У него переночую, ты не против?
— Нет конечно, Эм.
— Я побегу вещи соберу.
Эми уходит к себе, закрывает дверь.
Герман смотрит на меня. Без сексуального подтекста, но чувство, что тебя сканируют, обжигает. Взгляд внимательный, цепкий.
— Красивая, — произносит сдавленно и откашливается.
— Спасибо, — почему-то хочется поправить волосы, стать еще красивее в его глазах.
— Свидание?
— Да.
Выходит Эмилия с рюкзаком за спиной, а Герман говорит:
— Тами, я подвезу тебя.
— Не стоит, я на такси.
— Не сопротивляйся, пожалуйста, — произносит устало и умоляюще смотрит на меня. — Я просто отвезу тебя, а потом уеду.
Разрываюсь. Не хочу, чтобы отвозил, и хочу одновременно.
— Хорошо.
— Чур, я назад! — выкрикивает Эми.
В машине дочь достает наушники:
— Мне Ирка видос прислала, я пока погляжу, а вы пошушукайтесь.
Мы не шушукаемся. Не разговариваем, не смотрим друг на друга и тем более не касаемся.
Едем в тишине, лишь радио на фоне вещает что-то.
Герман останавливается у дома Володи, выходит из машины и открывает мне дверь, помогает выбраться.
— Спасибо, что подвез.
— Тами, я хочу чтобы ты знала.
Не надо. Пожалуйста.
Трусливо зажмуриваюсь. А он произносит тихо, но твердо:
— Мне потребовалось немало времени, чтобы забыть тебя. И знаешь что? Как бы я ни пытался, ни черта у меня не получается, Тами. Я понял свою главную ошибку в жизни: нельзя было тогда соглашаться на этот гребаный развод. Потому что он отрезал меня от единственной желанной жизни и женщины, — Герман запускает руку в волосы и сжимает их. — Я понимаю, что тебе непросто, и не хочу давить на тебя. Просто знай — я буду ждать тебя. Сколько потребуется.
Машина уезжает, а я так и остаюсь стоять на улице. С чувством, будто сердце разорвали надвое.
Тут меня никто не ждет.
Там ждут двое.
Сюда пойти просто, тут все понятно.
А там… там просто страшно. А еще больно. От воспоминаний, от которых никуда не денешься.
Глава 29. Переработал
Тамила
Открываю квартиру ключами Володи. Кладу их на полочку возле двери, снимаю каблуки и прохожу по коридору.