Бывшие. Я до сих пор люблю тебя
Шрифт:
— Нет, — произношу разочарованно. — Я хотела поставить на них стоп на покупку. Планировала сама приобрести эти работы.
Всеволод мягко улыбается мне. Я понимаю, что вопросы к нему, как к фотографу, бесполезны.
— Прости, я отойду. Мне нужно найти Валентину и узнать у нее, кто покупатель, — произношу расстроено.
Неужели это правда? Неужели такие прекрасные изображения, переполненные эмоциями, уйдут другому, совершенно чужому человеку?
— Конечно, Тамила, иди, — кивает фотограф.
Валю нахожу возле репортеров,
— Валь, кто купил наши с Эми фото?
— В смысле — кто? — она округляет глаза, тупит.
— Кто покупатель? — начинаю нервничать.
— А вы не знаете? — хлопает глазами.
— Если бы знала, не пришла бы с вопросами, — еще чуть-чуть, и я буду кричать.
— Их купил Герман Игнатьевич.
Теперь уже я хлопаю глазами, как дурочка.
— Он оплатил работы задолго до выставки. Приезжал в офис, оформил договор, расплатился. Только вас, кажется, не было на месте. Точно, вы тогда были выходная, — говорит Валя и улыбается заговорщически. — Вы не знали, да? Боже, как это ми-ило.
И даже руки складывает на груди, умиляясь.
— Не знала, Валь, — отвечаю ошарашенно.
Первый порыв — схватиться за телефон и позвонить, отругать, что не признался, но потом я останавливаю себя.
У меня есть идея получше.
Остаток вечера я отрабатываю свою роль хозяйки картинной галереи. Улыбаюсь, общаюсь, фотографируюсь. А у самой аж все подрагивает внутри от нетерпения.
Когда вечер заканчивается, уже дома, я бронирую билет на самолет. В одну сторону. Ближайший рейс утром, но мне это подходит. Я как раз успеваю собрать вещи, а из аэропорта звоню Эмилии и прошу остаться у бабушки с дедушкой на неделю. Дочка прыгает от счастья. Затем звоню маме и договариваюсь обо всем.
Герману ничего не пишу, не сообщаю о своем визите.
Заранее заказываю такси из аэропорта до коттеджного поселка. В самолете трясет, но я такая счастливая, что меня это совершенно не пугает. Все будет прекрасно. Я уверена в этом. По-другому и быть не может.
В аэропорте не задерживаюсь и спешу к такси. Машина везет меня больше часа по горной дороге. Выпавший снег прикатан, дорога идет ровно, проблем никаких. Таксист, дядечка лет шестидесяти, рассказывает мне про жизнь вдали от цивилизации, травит байки, смеется.
— Если попросите поднять шлагбаум, я проеду дальше.
— Не стоит, дальше я сама. У меня чемодан не тяжелый. Спасибо вам.
Забираю вещи, натягиваю пониже шапку, потому что ветер пронизывающий и уши моментально начинают мерзнуть, а сама захожу внутрь.
— Вы к кому? — появляется суровый охранник.
— Я к Герману Игнатьевичу, — отвечаю дружелюбно.
— Он не предупреждал, что к нему приедут гости, — щурится, разглядывая меня.
— Это потому, что я хотела сделать ему сюрприз, — поясняю я.
— А вы кем ему приходитесь?
— Жена, — выдаю уверенно, хоть это и не так.
Охранник разглядывает меня, задумчиво
— Ладно. Проходите. Герман Игнатьич вон в том доме.
Показывает на дом, который стоит в отдалении. Какая же красота. Несколько коттеджей, баня, шале. Кругом лес. Все в снегу. Просто замечательно… Герман не соврал.
— Спасибо вам, — машу мужчине рукой, а после иду к указанному дому.
Чем ближе, тем сильнее сердцебиение.
Слышу, как в кармане куртки вибрирует телефон. Видимо, Титов не может мне дозвониться. Я поднимаю руку и стучу в дверь.
Герман распахивает ее очень быстро.
Он выглядит безумно уютно. На нем теплый свитер из крупной вязки с высоким подбородком и джинсы. Волосы отросли, недельная щетина только украшает его.
При виде меня хмурое выражение лица Германа сменяется удивлением. Морщины разглаживаются, глаза округляются. Он отнимает трубку, которую держал возле уха, и откладывает ее в на тумбу при входе.
— Привет, — улыбаюсь, как дурочка.
— С ума сойти, — выдает он, разглядывая меня с таким выражением, будто не видел несколько лет.
— Ты говорил, что скучаешь по мне. Я приехала сказать тебе, что тоже до безумия соскучилась, — произношу на выдохе.
— Сегодня лучший день в моей жизни, клянусь!
Выходит на порог, обнимает меня, поднимает от пола и одновременно затягивает в дом.
Герман стаскивает с меня теплую куртку, шапку. Берет мое лицо в руки, зацеловывает каждый сантиметр. Я смеюсь оттого, что его колючая борода страшно щекочет кожу.
Титов опускается передо мной, помогает снять теплые сапоги, с которых уже успела набежать небольшая лужица от снега.
— Не позвонила, не предупредила, — Герман принимается бурчать, качая головой. — А если бы попала в метель?
Поднимается и смотрит на меня пытливо.
— Что бы я тогда делал?
— Гер, я же не пешком к тебе от аэропорта шла, а приехала на такси.
— Выпороть бы тебя, — вздыхает. — Вот если бы сказала, что прилетишь, я бы встретил тебя. И одна бы по лесу не тащилась. А я звоню-звоню тебе, а ты трубку не берешь. Я сразу о плохом думать начал.
— Я сюрприз хотела сделать, — развожу руками.
Герман выдыхает, улыбается и снова притягивает меня к себе.
— Спасибо, что приехала. Я бы очень хотел показать тебе эти места. Тут так красиво.
— Обязательно покажешь. Еще успеем, — произношу, уткнувшись в шею.
— На сколько ты приехала?
— Не знаю, — отстраняюсь, заглядываю ему в глаза. — Я обратного билета не покупала.
— Значит, через неделю уедем вместе, — решает за обоих.
Герман показывает мне коттедж. Он на две спальни. Посередине большая кухня-гостиная, в которой горит камин. Все из дерева, запах витает невероятный. Из окна открывается вид на сумеречный лес.