Бывшие. Я до сих пор люблю тебя
Шрифт:
— С этой вертихвостки станется и на обман решиться, — фыркает мама.
— Думаешь, она пойдет на такое?
— Такие, как она, охотницы на богатых мужиков, пойдут на многое, Тамила. Меня вовсе не удивит, если информация о беременности — обычный обман.
— А если нет?
Мама решительно ставит бокал на стол:
— А если нет, что это меняет в ваших отношениях? Вы любите друг друга. Что касается Германа, связывать себя узами брака из-за ребенка глупо!
— Если ты не помнишь, то
— Это другое, Тамила. Даже не вздумай сравнивать. У вас взаимная любовь, вас было не оторвать друг от друга.
Нахожу взглядом Германа, и он, будто чувствуя мое внимание, оборачивается, улыбается, подмигивает мне. Спокоен и расслаблен. Уверен в себе. В нас.
А я собака на сене. Вся состою из противоречий и сомнений.
Начинается медленный танец, и Герман подходит ко мне, протягивает руку.
— Потанцуешь со мной? — улыбается широко.
— С удовольствием, — отвечаю нежно и оборачиваюсь к маме: — Прости, мамуль.
— Иди-иди! Дай наглядеться на вас.
В глазах мамы улыбка, хоть и немного грустная.
— Прекрасный вечер. Мероприятие удалось, — хвалю Германа.
— Если бы не ты, все было бы иначе. Посмотри, сколько внимания привлекают картины.
— Перестань, — смеюсь, даже заливаюсь краской. — Картины это мелочь.
— Не согласен, — Герман немного отстраняется, заглядывает в глаза: — Ты рядом, и все правильно. Спасибо тебе, Тамила.
— И тебе спасибо, — шепчу в ответ. — За то, что дождался, в том числе.
— Я люблю тебя, Тами, — целует меня.
При всех. Открыто, в губы.
Дарит нежный, чувственный поцелуй. Тут же срабатывают вспышки. Нас фотографируют. Наверняка завтра фотографии разлетятся по сплетникам, но сейчас плевать на все это.
— А я тебя, Герман… люблю, — заканчиваю то, что начала.
После того как музыка стихает, мы беремся за руки и идем к нашим родителям и Эми.
Ирма и Игнат Климович тоже тут. Подойдя к ним, Герман кладет руку мне на талию в собственническом жесте и притягивает к себе.
— А я говорила тебе, Игнат, что они вместе! А ты мне не верил, — Ирма заливисто хохочет.
— Тебе бы в службе безопасности работать, — по-доброму усмехается отец Германа.
— И мне не сказала! Ах ты ж!.. — мама грозит пальцем Ирме.
— Я точно не была уверена, а волновать попусту не хотела, — Ирма подмигивает мне.
— И давно это у вас? — спрашивает Игнат Климович.
— Несколько недель.
— Одобряю.
— Да что там! Мы все одобряем.
В этот прекрасный момент и появляется Инесса. При полном параде. Первой ее замечает мать Германа.
— Сынок, а ты звал Инессу?
— Нет, — Герман хмурится и оборачивается.
Инесса, очевидно чувствуя себя как рыба в воде, скалится
— Какая радость! Вся семья в сборе, — брызжет ядом. — О, и Эмиличка тут. Герочка, ты уже сообщил своей дочери, что скоро у нее появится братик?
Демонстративно гладит живот.
— Папа? — Эми смотрит на Германа в растерянности.
— Эми, — он надвигается на нее.
— Пап? — Эми едва не плачет. — Это правда?
— Эми, послушай…
— Нет! Не хочу! Ненавижу тебя! — кричит прямо в лицо улыбающейся Инессе, а затем поворачивается к нам: — И вас тоже ненавижу!
Срывается и убегает.
Глава 46. Самостоятельная
Тамила
Инесса победно улыбается. План удался, именно этого она и добивалась. Глядя на ее переполненное довольством лицо, я четко осознаю, что больше никогда и ни за что даже мысли не допущу, чтобы Герман попробовал наладить отношения с ней.
Мама права: Инесса — охотница за деньгами, которая идет по своему намеченному плану.
— Я догоню ее, — говорит Герман и вылетает из ресторана.
Конечно, мы привлекаем внимание. Но сейчас на это плевать, потому что близится ночь, а наша несовершеннолетняя дочь выбежала на улицу. В неадекватном состоянии, раздетая.
Ее слова о ненависти не более чем эмоции. Я не держу зла на нее из-за этого. Мне сложно справиться с собой, хотя я взрослый человек, а ей и подавно нелегко.
Я не могу просто стоять и ждать, поэтому выбегаю следом за Эми и Германом. Бежать на шпильках тот еще квест, но я стараюсь не думать об этом.
Последнее, что я выхватываю взглядом — то, как грубо Инессу дергает Ирма и уводит в сторону служебного помещения.
На улице холодно, мое атласное платье моментально пропускает холод. Эмилию и Германа я нахожу быстро. Эми не успела далеко убежать, Герман догнал ее и сейчас пытается успокоить, а дочь вырывается из его хватки и безостановочно кричит о том, что ненавидит его.
Останавливаюсь возле них и помогаю Герману, прижимаю к себе дочку.
— Эми, милая, успокойся. Все. Все хорошо.
Эмилия утыкается носом мне в грудь, обнимает за талию и ревет. Герман смотрит на меня растерянно, судорожно выдыхает.
— Я же сказал, догоню. Куда ты выбежала раздетая? — ругается на меня, стягивает пиджак, кутает нас обеих в него. — Эмилия, давай поговорим.
Я поворачиваюсь боком, закрывая дочь от Германа.
— Гер, не надо. Не сейчас. Видишь же, она не готова к разговору. Я попрошу родителей, они отвезут нас домой, а ты иди разбираться с Инессой, — говорю уверенно, потому что сейчас поступить так будет лучше всего.